Как выживали в «лихие девяностые»

 Чтобы не идти с пустыми руками   к руководству города с идеей преподавания на иностранном языке для зарубежных студентов,  я набрал немаленькую базу данных по Петербургу по преподавателям, готовым это делать. С этой целью я раскрыл справочник вузов Петербурга и стал искать те из них, где выпускались местные многотиражки: “За кадры верфям”, “Технолог”, “Электрик”...  Звонил туда и спрашивал, можно ли дать объявление о приглашении на работу преподавателей. В большинстве случаев мне отвечали:

— Любые объявления, кроме обмена квартир и приглашения девушек для стриптиз-клубов.

— А можно я просто текст по телефону начитаю?

— Нет, приезжайте с паспортом, и нужна ваша подпись.

Я объехал так два десятка вузов. Объявления везде приняли.  А еще в десяток вузов  объявление дали по моей просьбе приятели.

Еще двоих моих коллег по работе я к этому делу подключил. Из тех, кто за рубежом преподавал. И начались звонки. Набрали мы около сорока человек. Устроили общее собрание. Вечером в вузе обычно полно свободных аудиторий. Всем идея понравилась.

Вот только после этого я и пошел в Смольный. И там этот вопрос сразу возник: “А есть ли у вас уже такие преподаватели?”  И когда я отвечал, что есть, то тем самым становилось ясно, что мы работу уже начали.

 

* * *

После того, как я встретился второй раз с городским руководством и от меня, прямо говоря, отмахнулись, а людей для проведения широкого круга занятий на английском языке нам с ребятами удалось собрать достаточно, мы сильно призадумались. Мои компаньоны, оба, кстати, тоже Володи, оба профессора и оба, естественно, нищих, но при этом люди с идеями, подсказали мне: а что если замах сделать чуть менее масштабным — не студенты, а школьники, и не “ихние”, а наши. Но вот где проводить такие занятия?

И тут, снова обратившись к часто выручавшей меня телефонной книге, удалось найти особые учебные заведения: межшкольные учебно-производственные комбинаты. На Питер их было около десятка. Пришлось, как и обычно, все их объезжать. В половине из них удалось договориться.

Особенно нам нужны были комбинаты с компьютерными и магнитофонными классами. Я попросил своего приятеля — крупного провайдера Интернета в Питере — подсоединить их к Интернету. Пока бесплатно, а потом в счет будущих доходов. Директора комбинатов в нас поверили — получили бесплатный Интернет!

Теперь наступила самая ответственная пора — “окучивание” контингента. Дав объявления в школах о собраниях родителей с целью вовлечения их детей в группы на английском языке по изучению информатики, обучению работе в Интернете, деловому общению, офисному делопроизводству, мы выбрали ударные мобильные группы преподавателей в составе  двоих мужчин и одной женщины. Чтобы произвести успешное впечатление, пришлось раскошелиться на приличную одежду и, особенно, обувь.

На собрания приходили, как правило, молодые мамочки. Тогда первым выступал мужчина. Потом каждый из преподавателей рассказывал, где именно и сколько он преподавал за рубежом и какие перспективы открывает для подавляющего числа будущих специальностей знание предлагаемых дисциплин. А в заключение собрания все родители рассаживались за компьютеры, и мы показывали, что может Интернет. В итоге процентов девяносто тут же отдавали деньги за обучение детей, хотя мы и предлагали устроить первое занятие бесплатное, причем с их участием.

Сейчас многие из этих вещей кажутся уже общим местом, но в 1995 году это было еще экзотикой. Приведу лишь один пример: когда я принес выпущенную за свой счет книгу “Интернет — первые шаги в России” в отдел технической литературы Санкт-Петербургского Дома книги на Невском проспекте, мне заведующая отделом сказала:

— Плохо, что у вас уже на обложке опечатка: вместо “интерната” написано “Интернет”. А книги эти принимают вообще  в отделе школьного воспитания, если, конечно, обложку переклеите.

Напомню, что книга Эда Кролла об Интернете появилась на полгода позже.

 

* * *

И все-таки идея обучения студентов-иностранцев на английском или французском языках меня не оставляла. И вот как-то нам пришла идея использовать для этого обычно полупустующие институты повышения квалификации. Их в Петербурге было около десятка. Созвонившись с их руководством, мы приходили на встречи и выяснили, что для наших целей это вполне подходящие организации. У них, кроме просторных аудиторий, имелись еще и общежития. Для студентов из других стран это было очень важно.

Но постепенно мы стали замечать, что упоминание слова “иностранцы” сразу вызывает у наших собеседников тоскливое настроение. Нам стало понятно: если обычные дневные вузы принимали до этого иностранных студентов, это была для них установившаяся практика  и там имелись все соответствующие структуры, то у институтов повышения квалификации в этом отношении опыт полностью отсутствовал.

Кроме того, нужна была государственная аккредитация таких учебных заведений, не имеющих аналогов ни в СССР, ни в России. Это тоже немалая головная боль!