Как закалялась жесть

Неживой обнял его, привлек к себе и страстно зашептал ему в ухо:

— Обожаю маньяков! Меня привлекает их сила, их целеустремленность, их изворотливость! А ты не забывай главное: хороший мент — живой мент.

— Псих. Идиотские шутки.

— Так ты согласен мне помочь?

— В генералы, говоришь? — спросил Дыров задумчиво…

Путь домой Отрезок–1

В жизни есть только два важных момента — ее начало и конец…

Дом вспыхивает, как свечка. Сначала из окон выплескивается пламя — вместе с хвалеными стеклопакетами, защищенными от прослушки, вместе с решетками; парадная дверь вылетает, не удержав мощный огненный выдох… И только потом рвет по настоящему.

Ох, какой шикарно рвет! Куски стен брызжут во все стороны. Крыша подпрыгивает и проваливается, сминая обнажившиеся перекрытия между этажами. Дом складывается, словно карточный, — и все это тихо, без единого звука.

Ужасно не хочется просыпаться…

— Давай, мужик, давай, — трясут меня за плечо.

Продираю глаза.

Облом, опять облом. Этот чертов особняк стоит, где стоял, что ему сделается! Сказочные сны, зачем вы нам снитесь? Зачем заставляете поверить в исполнение несбыточного? И как после вас жить? Ей-богу, лучше бы уж привычный кошмар… Автомобиль припаркован не у крыльца, а за углом, в переулке. Я проспал всю дорогу, пока меня везли от ментов, а что было до того — помню лишь кусками. Как получил резиновыми палками по загривку — так очередной провал. Обрывки фильма, склеенные криво и наспех. Вроде я кого-то опять увечил, кому-то что-то доказывал… плевать! Нестерпимо тянет обратно в сон. Упасть бы на сиденье, сбежав от них от всех…

Бумаги! — обжигает мысль.

Срочно проверяю: свиток на месте, во внутреннем кармане. Серые крысы все вернули, надо же.

Водитель докладывает кому-то по рации, общаясь с лацканом своего пиджака. Ловит мой взгляд в зеркальце и подмигивает: мол, все путем, брателло. Мне бы его уверенность.

И наконец…

Дверца раскрывается, на переднее сиденье залезает Виктор Антонович Неживой.

— Пойди, погуляй, — говорит он водителю. Тот подчиняется. Мы одни в салоне.

Я просыпаюсь окончательно, я вдруг все понимаю. Круг замкнулся. Откуда бежал — туда и вернулся… И вдруг мне кажется, что автомобиль — точно такой же, как был во сне, когда я уже разговаривал с Неживым. Реальность на секунду плывет; все плывет… я кусаю губу — до крови. Помогает. Соображаю: просто я домыслил картину задним числом, ведь какой конкретно автомобиль был в тогдашнем сне, сейчас восстановить невозможно, вот память услужливо и подсовывает этот, настоящий. Тем более, моего брата на заднем сиденье в помине нет. На заднем сиденье — я.

Неживой оборачивается ко мне:

— Приехали, граф. Но прежде чем мы войдем в ваши владения, нужно договориться. Если войдем.

«Ваши владения…» Это издевка? Или мы просто мыслим параллельно? Впрочем, второй момент в его короткой реплике напрягает куда сильней.

— Вопрос можно?

— Любые вопросы, — говорит он. — Мы обсудим все до последней мелочи, чтоб потом никаких непоняток.

— Что значит «если войдем»?

— Это значит, мы можем поехать в другое место. Только не советую до этого доводить.

Куда и в каком случае мы можем поехать, я не хочу знать. Вопрос закрыт.

— Для начала ты меня просто послушай, — продолжает Неживой.

Он достает сигареты и закуривает. Развалясь в кресле, вольно закинув ногу на «торпеду», он принимается вещать…

* * *

…Прежде всего: кто он такой, Неживой Виктор Антонович? Полковник службы Защиты конституции при Президенте РФ, сокращенно ЗК. Есть такая структура в кремлевской администрации, о существовании которой знает ограниченный круг людей. Фактически, личная императорская гвардия… хотя, кто там у нас истинный император — это вопрос. Президент? А вот и неправильно, неправильно! Правильный ответ опустим… Неживой работает в должности помощника Первого зама начальника Службы господина Ястребова. Должность, между нами, собачья, но суть в другом.