Как жить человеку на планете Земля?

Виктор: И все же, возвращаясь к анализу категории времени и чувственно воспринимаемой нами действительности, следует констатировать, что какие-то изменения некой «вещи в себе» происходят объективно, хотя мы и воспринимаем их субъективно, в соответствии с нашей специфической организацией в нашем человеческом мире (которая, кстати, также эволюционирует). При этом возможно, как уже отмечалось, что это лишь один из миров, проявленный для человека, один из многих возможных аспектов творения. В целом, следует сказать, что в наличных чувственных вещах невозможно найти гармонию, – она обнаруживается лишь в некой основе вещей, которую, может быть наиболее зримо и образно, обнаруживает как раз искусство. В гениальных произведениях его творцов, художник, через непосредственно воспринимаемое конечное чувственных вещей, входит в соприкосновение с бесконечным, через настоящее – с вечным. Именно в этом смысле немецкие классики 19 в. (Ф. Шеллинг, И. Кант, Г. Гегель) считают отображаемое пространство и время художественного мира всего лишь символичными по своему характеру. Это третий момент, который я хочу подчеркнуть при изложении данной темы, как главный.

Шеллинг: Это общие формы «облачения» бесконечного в конечное. Художник, словно повинуясь некоему инстинкту, включает в свое произведение помимо того, что явно входило в его замысел, некую бесконечность, в полноте своего раскрытия недоступную никакому конечному рассудку (бесконечность бессознательного).

Виктор: Г. Гегель предмет искусства вообще определяет, как «стремление изображать с разной степенью адекватности (в различных пространственных и временных формах) если не дух божий, то образ божий и божественное и духовное вообще». Развивая эти идеи, он выделяет (и отделяет) пространственные и временные художественные формы (видимо, не в абсолютном смысле, а по преимуществу акцентов выражения и рецепции). Пространственные объемные художественные формы (архитектура, скульптура) интерпретируются как характеристики преимущественно материального бытия вещей в этом мире (абсолютная идея актуализируется, по его мнению, таким образом, и в форме пространственного существования материи и в форме соответствующего чувствования человека). Временные формы (живопись, поэзия, музыка, – по его определению) – интерпретируются им в большей степени, как признак их духовного (субстанциально-энергетического) бытия, или бытия в мире идей. При этом, время, по Гегелю, является даже подлинным отрицанием пространственности, – во временном заключены как бы в снятом виде моменты становления (некая длительность). Абсолютный дух, отмечает он, существует единственно и только во времени (мир платоновских вечных идей, мир вечности христианского Бога-Творца вроде бы не рассматривается, – речь идет о неком абсолютном времени, или лучше сказать об абсолютной длительности). Материя же, трактуемая как некая проекция, объективация абсолютного духа, существует уже в пространстве нашего чувственного мира, (рождая идею времени как бы уже второго, низшего порядка). Таким образом, учитывается, что время, как уже отмечалось, – в какой-то степени и производная пространственных восприятий человека, – результат сравнения пространственных образов в памяти. Поэтому и предмет искусства вообще он определяет, вновь повторим, как стремление изображать с разной степенью адекватности (в различных пространственных и временных формах) если не дух божий (может быть как намек на вечность), то образ божий и божественное и духовное вообще.

Рационалист: Поэтому и Анри Бергсон в дальнейшем также ищет иную, более фундаментальную характеристику времени и определяет его как некую «длительность», непрерывную изменчивость мира, существующую независимо от нашего восприятия. Он создает концепцию истинного, по его мнению, времени (как длительности, чистой длительности), противопоставляя ему эмпирическое время материального мира, которое трактуется как пространственное время, понятие которого и рождается через восприятие пространства (промежуточная стадия между длительностью и ощущением пространства). Таким образом, он как бы возрождает взгляды Ксенократа, который гораздо ранее развивает идею прерывности времени, фиксируя, похоже, связь с психологической проблемой квантованности, пространственности, кинематографично-сти восприятия. И действительно, наблюдение изменений в мире явлений связано с оценкой их количественных характеристик, величин образов восприятия, т. е. понятие времени можно считать опять-таки функцией пространственных характеристик восприятия.