Однако у викторианской питейной культуры были и темные стороны. Пивовары и владельцы пабов славились тем, что добавляли в напитки огромное количество посторонних веществ, от простой воды до наперстянки, белены, рвотного ореха (все эти растения ядовиты даже в малых дозах — с их помощью усиливали одурманивающее действие разбавленного пива) и гарцинии индийской с Малабарского берега полуострова Индостан, имеющей похожие на почки ягоды (самая распространенная примесь, которую использовали вместе с патокой и водой). И разумеется, пабы были связаны с алкоголизмом, нищетой и насилием. Многие из тех, чьи воспоминания о викторианской жизни мы читали на страницах этой книги, упоминали о том, какую роль алкоголь играл в жизни их семьи. Голодное детство Элис Фоули было отмечено отцовскими запоями и дикими пьяными выходками: «Я помню, как он неотступно ходил за матерью по кухне и монотонно скулил: “Одолжи пенни, Мэг, одолжи пенни, в горле совсем пересохло”». Наконец в порыве отчаяния мать бросала на стол пенни, после чего Элис должна была идти в паб, чтобы принести оттуда в кувшине четверть пинты пива, и все это повторялось снова и снова, пока у семьи не оставалось денег даже на еду. Бабушка Альберта Гудвина страдала алкогольной зависимостью в 1870-х годах: все мало-мальски ценные вещи, попадавшие в дом, закладывались, закладные продавались, и начиналось безудержное пьянство. Одежда, одеяла, сковородки и чайники исчезали тем же путем.
Богатый викторианский мужчина обычно пил не меньше — и часто даже больше, — чем бедный, но он делал это дома или в клубе. Постоянные посетители, в основном исключительно мужчины, и комфортная обстановка, по сути, делали такие клубы подобием частного паба. Алкоголь всегда присутствовал в мужском социальном пространстве. Изгнать этот порок из жизни британцев активно пыталось Движение за трезвый образ жизни, но, хотя Band of Hope и другие организации, пропагандировавшие воздержание, привлекали огромное количество сторонников из числа женщин и детей, взрослые мужчины были гораздо восприимчивее к теплу и чувству товарищества, которые предлагали питейные заведения.
Детский досуг неизбежно подстраивали под часы работы и учебы. Зайдите сегодня на любую игровую площадку в Британии, и вы своими глазами увидите викторианские игры в действии. Разные виды салочек, «Британский бульдог», «Бабушкины шаги» и «Который час, мистер Волк?» до сих пор занимают очень важное место среди детских подвижных игр. В тихих уголках все еще играют в стеклянные шарики марблс, все так же популярны «Пять камешков» и бабки, а многие девочки по-прежнему очень ловко прыгают через скакалку. Но некоторые викторианские развлечения бесследно исчезли — например, обручи и волчки. В обоих случаях суть игры заключалась в том, чтобы поддерживать игрушку в движении. Обруч катили вниз по улице, подгоняя палкой, а самые опытные игроки могли даже проскочить сквозь обруч на ходу. Играть с волчком было еще проще. Деревянный конус приводили в движение, резко потянув за обмотанную вокруг него длинную веревку. Поддерживать волчок в движении можно было, подхлестывая его веревкой в направлении вращения.
Пожалуй, викторианский ребенок без труда смог бы присоединиться почти ко всем подвижным играм на современной школьной площадке. Футбол на школьном дворе напоминает неорганизованное перекидывание мяча раннего викторианского периода гораздо больше, чем та официальная игра, которой сегодня учат на уроках физкультуры. Повсюду до сих пор бросают о стены небольшой мяч, сопровождая его удары считалкой. Даже региональные правила школьных игр, отличающиеся от одной школы к другой, непосредственно связывают детей XXI века с детьми, жившими в викторианский период, до того как многие виды развлечений, которые мы сегодня считаем спортом, подверглись систематизации и стандартизации.
Рис. 104. Игра с обручем, 1868 г.
The Home Book, 1868.