Какая же академия нужна в России?

За каждое заседание во многих академиях заведено выдавать жетоны, у нас в Академии в настоящее время на двух отделениях, на физико-математическом и историческом, академики получают жалованье, на отделении русского языка получают жетоны на заседания. Так или вроде этого существует правило или обычай и во многих других академиях. Обычай этот и прост и целесообразен. Присутствие академика данной специальности делает уже невозможными некоторые отступления от современной научной истины, следовательно, само по себе может быть полезным по той причине, что в заседании Академии могут являться вопросы всяких специальностей. Но для того чтобы академические заседания не превратились в некоторого рода канцелярщину, неизбежно необходимо, как это и водится в большинстве Академий, чтобы заседания были публичные, то есть чтобы в заседания Академии и академических отделений могли входить посторонние лица. Конечно, число допускаемых лиц не может быть велико, потому что дело будет делаться, так сказать, полудомашним образом и, следовательно, для большой массы публики не будет возможности принять участие в ходе дел заседания, например видеть тот опыт, который производится, или слышать даже доклад, который ведется, но, тем не менее публика должна иметь доступ в Академию. Да не будет и большого числа желающих. Но желающие всегда будут. Между желающими будут, конечно, именно те по преимуществу, которые интересуются или вообще ходом науки, или, в частности, известными докладами в Академии в данное время или в данном заседании разбираемыми.

Эти посторонние лица сделают, так сказать, наилучший контроль правильности ведения дел в Академии. Без влияния этой публичности заседаний нельзя не бояться больших злоупотреблений в Академии, не ждать превращения академических заседаний в канцелярии, что всегда возможно, когда заседания будут совершенно закрытыми.

Все дела чисто научного характера должны быть докладываемы, рассматриваемы и разрешаемы именно в этих публичных заседаниях, потому что наука не может быть никоим образом тайною и, по существу своему, есть дело публичное, иначе она не наука. Дела же, касающиеся экономической стороны академических занятий, а также, в частности, и некоторых вопросов, так сказать, домашнего обихода Академии, могут быть производимы по отделениям и без присутствия публики, то есть после конца заседания, как это водится, например, в Парижской Академии: открывается вместо публичного заседания из тех же членов Академии так называемый секретный комитет, то есть домашнее при закрытых дверях заседание, обсуждающее частные интересы заведения.

Общее заседание всех отделений или общие заседания Академии должны назначаться, во-первых, для выбора академиков в правления или отделения или высших учебных заведений, или ученых обществ, затем для выслушивания докладов и для постановления решений, касающихся вопросов государственной важности, или ответов от ученого учреждения к государственному учреждению.

Вопросы этого рода, я думаю, будут разбираться чрезвычайно часто, если в Академии будет большое развитие специальностей и в особенности, если Академия заменит собой многие из множества ныне существующих ученых комитетов.

Таким образом, у академика, кроме его, так сказать, личных научных дел и интересов, будут интересы заседаний академических, когда академик может принять по мере сил участие в решении дел, подлежащих обсуждению.

Затем отделение или общее собрание Академии может поручать известному академику или известной группе академиков решение определенных частных практических вопросов из числа тех, которые возбудятся в Академии по нашей, так сказать, инициативе, то есть по вопросам, адресованным к Академии от различных ведомств и учреждений. Некоторые из вопросов, сюда относящихся, потребуют, быть может, обширного труда, но, во всяком случае, как бы ни мал был труд, как бы ни краток был ответ, если только он не может быть совершен прямым ответом, сделанным в заседании, академик или сумма академиков, которым Академия или отделение поручили рассмотреть известные вопросы, должны быть, конечно, вознаграждены за тот труд, который для общественной надобности они сделали.

Решение, доставленное известным академиком, публично будет доложено в заседании Академии, пройдет через контроль других академиков и, можно сказать, подвергнется контролю общественного внимания, которое обратится к Академии, когда в ней будут разбираться научные вопросы государственного и общественного значения.