Кахатанна. Тетралогия (СИ)

Момса удовлетворенно сложил лапки на брюшке вопросительно поднял на замерших людей круглые лубые глаза.

– Интересно, правда?

– Момса, о чем это ты рассказывал?

– Ой, рыцарь, какой же ты непонятливый. Это А‑Пахатал – брат нынешнего Верховного бога, Джоу Ла‑хатала, – слыхал небось? И говорил он с вестником Ва‑хаганом, а о чем – не знаю. Но не важно. Зато как занимательно.

– Как это у тебя выходит? – спросила Габия.

– Ну, тебе‑то, урахагу, стыдно не знать.

– У нас такие, как ты, не водятся, – ответил Эйя, словно оправдываясь.

Альв не без неприязни произнес:

– И чего тут мудреного? Все хортлаки так могут. Они в степи заманивают путников разными голосами, как сарвохи.

– Нет!!! – завопил Момса, даже подпрыгнув от негодования. – Нет! Это уже слишком. Сравнить почтенного, приятного в обращении хортлака с отвратительной и кровожадной болотной тварью – до этого не каждый альв додумается. Все! Я ухожу. – Он решительно поднялся на задние лапки и заковылял прочь от костра, в темноту.

– Воршуд! – прошипел Джангарай таким тоном, что альв тут же подчинился.

– Эй, Момса! – окликнул он серую фигурку, медленно бредущую прочь. – Я ведь не хотел тебя специально обидеть. Просто неудачно выразился.

– Ладно, – сказал степнячок, моментально возвращаясь к огню. Причем было заметно, что назад он шел гораздо быстрее. – Ладно. Прощаю. Мы, хортлаки, тем и живем, что в степи агукаем, – вдруг кто‑нибудь откликнется? Ну бывает, конечно, что закружим караван или там отдельного человека, но не со зла, по глупости. Просто хочется пообщаться. Ведь так, как с вами, поддеть у костра редко доводится – раз в сто – сто яятьдесят лет. – И Момса оглушительно вздохнул.

Следующие несколько часов у огня было шумно и оживленно. Перезнакомившись со всеми, хортлак стал производить их голоса, вмешиваясь в разговор, – имитатор из него был превосходный.

– А что это за статуя? – наконец спросила Каэ После того, как все отсмеялись над передразниванием Бордонкая. Странно было слышать его громкий звучный голос исходящим из тела крошечного существа.

– Так Дракона – прежнего бога, – беззаботно откликнулся хортлак. – Вы что, не слышали о статуе Йабарданая, которую сбросили в Даргин еще на заре времен?

– Слышали. – Джангарай явно хотел добавить что то еще, но смолчал.

– Ну, мой шурин уже помчался к Даргину – дня через два будет обратно. Уж он точно раздобудет самые свежие новости. А пока – за что купил, за то и продаю. Думаю, кого‑то эта статуя отказалась топить, не в пример тому, как вела себя последние пару тысяч лет. И произошло это оттого, что Йабарданай почему‑то пожалел и не захотел убивать этих людей. – Тут Момса с явным подозрением оглядел новых знакомых. – А вы, часом, не со стороны реки едете?

– Нет‑нет, – поспешно ответила Габия. – Воды мы вообще не любим.

– А‑а, – как показалось спутникам, несколько разочарованно протянул хортлак. – Тогда, значит, тоже ничего интересного не слышали. Я ведь как понимаю: А‑Лахатал очень хотел, чтобы изваяние и на этот раз учинило обычный разгром, а оно не стало. Кто их поймет – богов? Это очень интересная истори, а я не знаю ни начала, ни конца, – печально вздонул степнячок.

– Ладно, Момса, еще узнаешь, – ободрил его Эйя. – Расскажи лучше про армию – далеко она?

– Нет, конечно. Армию видела моя тетушка своими глазами пару дней тому назад. И она утверждает, что Зу‑Л‑Карнайн завтра к полудню должен быть уже у стен города. Эй, что это вы?

Услышав это сообщение, Бордонкай решительно поднялся на ноги и шагнул прочь от костра, в темноту, туда, где фыркали кони, пощипывая сухую траву. Джангарай и Ловалонга моментально стали сосредоточенными, и ингевон вопросительно уставился на Каэтану. Она нехотя кивнула. Ее разморило у костра, не хотелось вставать и ехать куда‑то – желание выспаться перевешивало все остальные.

– Прости, Момса, – сказала она, потягиваясь. – Прости, нам нужно ехать.

Степнячок сник и загрустил. Эйе стало жалко его, и он подошел к хортлаку и потрепал по мохнатому плечу.

– Нам нужно быть в городе до того, как его окружат войска императора.

– Не успеете, – тихо сказал хортлак.

– Должны успеть, – отозвалась Каэ, подпоясываясь пемнем и надевая на себя крестообразную перевязь.

Момса бросил на ее мечи короткий взгляд, но ничего не сказал.

– Удачи тебе. – Джангарай протянул степнячку руку.

Тот степенно пожал ее и ответил:

– И тебе удачи, воин.

– Прощай, Момса, – хором сказали близнецы.

– До свидания, – пророкотал Бордонкай.

– Интересных тебе историй, – пожелала Каэ, вскакивая на коня.

Альв прощался с хортлаком последним.

– Береги ее, – прошептал Момса, указывая глазами на Каэтану.

– А то я не понимаю, – пробурчал альв, хотя на самом деле понимал не очень много.

– Может, подбросить тебя куда‑нибудь – спросила Каэ, но епнячок замахал лапками:

– Ну вы, что вы! Я, когда пешком, столько всего вижу и слышу. Да и бегаю я ненамного медленнее ваших скакунов.

– Это правда, – сказал альв.

– Ну тогда прощай. Авось свидимся. Спасибо тебе!