Каким был для меня XX век. Российский посол в отставке вспоминает и размышляет

Голландия, умостившаяся в прибрежных топях северной Европы, при 15 миллионах населения имеет плотность 364 человека на квадратный километр. В Британии с населением 58 миллионов плотность — 238 человек. В Сингапуре, на крохотном островке размером в две трети Москвы, где нет никаких природных ресурсов и даже пресной воды, живут безбедно три с лишним миллиона человек, что дает плотность населения 4762 человека на квадратный километр. А вот в Канаде, которая во многом сродни России, при 30 миллионах населения показатель плотности 3,26 человека. Вспомним, в России — 8,6 человека на квадратный километр. Видимо, не в размерах дело.

Кто может сказать, что у россиян земель меньше, чем у других развитых стран? Кто может сказать, что у нас меньше ресурсов, чем у голландцев, что природа суровее, чем у канадцев, что по культурному наследию мы уступаем сингапурцам, что у нас меньше, чем у них, проблем с многонациональным составом населения, что россияне менее образованны, чем люди других земель?

Задаю эти вопросы самому себе и продолжаю искать ответы. Почему вот уже который год, как «джинн выпущен из бутылки», а вырвавшаяся на просторы демократии российская нация все мается и никак не осознает себя?

Страна больше всех в мире производит и экспортирует газа и занимает четвертое место по производству электроэнергии, но сотни городов замерзают от нехватки тепла, сотни и сотни деревень не имеют газа, а то и электричества, не говоря уже о водопроводе, канализации. Велики сельскохозяйственные угодья (700 млн. га, то есть по 4,6 га на каждого жителя), но продуктов питания не хватает. По жизненному уровню население России в начале 2000 года занимало 71 -е место в мире.

Да, России досталось тяжелое наследство от далекого и совсем недалекого прошлого. Да, мешают ошибки первых лет головокружения от свободы. Да, присутствует «имперский синдром», затрудняющий реальную оценку меняющегося мира. Но сколько же можно прозревать и вызревать, топтаться на месте, а по существу — катиться вниз!

Вряд ли нужно удивляться тому, что «сильные мира сего» не упускают случая погреть руки на развале Советского Союза, России. В недавнем прошлом советские лидеры призывали к тому, чтобы бороться с колониализмом и ускорять развал британской, французской, португальской, голландской империй. Теперь россияне дождались «ответной благодарности».

Вспоминаю, как, будучи первым секретарем Советского посольства в Канаде, в феврале 1963 года я был приглашен Адамом Бромке, профессором Карлтонского университета в Оттаве, «составить дуэт» тогда мало известному американскому профессору Збигневу Бжезинскому при обсуждении в студенческой аудитории темы образования в СССР и в США.

Нужно на минуту представить себе то время: Америка все еще переживала исторические полеты в космос в 1961 году Юрия Гагарина и Германа Титова, а также Кубинский кризис осени 1962 года. Американцы были взъерошены и озадачены подобными вызовами их национальному достоинству. Канадцы также недоумевали и в то же время были не прочь позлословить по адресу чванливых янки.

В общем, диалог русского с американцем перед студентами был задуман не столько как дуэт, сколько как дуэль, и мне пришлось это почувствовать уже при входе в переполненную аудиторию, вдобавок ярко освещенную софитами канадского телевидения.

Первоначально Бромке предложил нам выступить по очереди с «экспозе» систем образования в СССР и в США, вслед за чем мы оба должны были отвечать на вопросы аудитории. Однако в последнюю минуту явно под влиянием журналистов было объявлено, что на сцене русский и американец будут в форме диалога обсуждать тему, обозначенную так: «Что знает Иван, но не знает Джонни» (What Ivan knows that Johnny does not).

У меня, разумеется, имелись заготовки для выступления, но в изменившейся ситуации было не до них. Я все же в тезисной форме рассказал о всеобъемлющей и бесплатной системе образования и здравоохранения, о системе школьных кружков по интересам, домах пионеров, содержательных многотиражных журналах для молодежи. Бжезинский сделал акцент на свободных формах обучения, многочисленности и доступности библиотек. Аудитория, однако, не медля, задала свою тему: почему Советы обогнали Америку в космосе и чего ждать дальше? Дискутировали вежливо, но горячо, и я чувствовал поддержку аудитории, которая в силу упомянутых выше обстоятельств явно симпатизировала мне, что нашло потом отражение и в заметках журналистов, назвавших мои доводы более убедительными.

Я постоянно помнил этот диалог в последующие годы, следя за восходящей звездой Збигнева Бжезинского, авторитетного политолога, приближенного нескольких президентов США. Прошло много лет, развалился Советский Союз, начала просить на Западе кредиты обнищавшая Россия, а у меня перед глазами лицо молодого тогда еще американского профессора, недоуменное и даже ожесточенное к концу нашей полемики в университете.