Какого цвета ночь?

И девчонки решили «тряхнуть стариной» и, как в былые годы, прошвырнуться на юга. Они вспомнили свою автостопную авантюру, матерящегося дядю Толю с разбитой головой, компанию фанатичных серферов, море, закатное солнце, поцелуи…

Дэн уехал в Америку. Маша все еще тосковала, предаваясь ностальгическим воспоминаниям, — это и повлияло на ее решение. Ах, как приятно, думала она, побывать в местах, где начиналась ее великая любовь, полюбоваться на белый парус у кромки горизонта, ощутить на своем лице свежее дуновение знаменитого казантипского норд-оста. Да и развеяться в веселой компании.

О главном проекте лета, фестивале «Казантип», начали трубить еще с зимы, помещая красочные рекламные развороты в глянцевых журналах и устраивая презентации на всех промежуточных этапах подготовки культового события модной молодежи. Проект «Казантип» был задуман как «Гигантский фестиваль прогрессивной молодежной культуры, съезд ее ярчайших представителей с круглосуточными пляжными вечеринками, показами известнейших молодежных кутюрье, фестивалем короткометражных фильмов «Атомное кино», чемпионатом по виндсерфингу и гиперкульминацией — глобальным рейвом на недостроенном реакторе Крымской АЭС, эдакий танцевальный смерч в апокалипсических декорациях стоимостью миллиард долларов» (старушка Европа может отдыхать)! Сюрреалистические ощущения, безостановочное двадцатичетырехчасовое движение в танце — десять суток подряд, — много солнца, море и европейский сервис были обещаны доверчивым ребятишкам со всех концов страны. И они полетели на фестиваль, как ночные мотыльки на свет яркой лампы.

За два года, прошедшие после их первой поездки на юг, девочки сильно поумнели, порастеряли щенячий задор и тягу к приключениям, и поэтому вместо романтического автостопа они выбрали вполне банальный способ перемещения в пространстве — поезд. Еще в вагоне подруги перезнакомились с добрым десятком желто-, красно— и зеленоволосых ребятишек в серебристых штанах и виниловых шортах.

— Где жить собираетесь? — с любопытством спросила Маша у одного из беззаботных «индустриальных детей», шлепавших босиком по вагону и в свободное от спанья и выпивки время резавшихся в карты до синих кругов под глазами.

— А, где-нибудь, — легкомысленно махнул рукой кряжистый парень в байкерском прикиде. Этого парня все звали между собой Пламп, что по-английски значит «пухлый», а на самом деле его звали просто Саша. Подумав, Пламп добавил: — Сейчас тепло, на берегу спать можно… В крайнем случае я знаю одного чувака из Кирова — мне его показывали на перроне в Москве, говорят, он собирался взять с собой палатку…

— Если что, мы с тобой, — сказала Маша, проявив тягу к комфорту.

— Заметано! — кивнул патлами Пламп и, внезапно проникнувшись к девушке дружескими чувствами, положил ей руку на бедро.

Когда поезд «Москва — Керчь» прибыл на станцию Семь колодезей, из плацкартного вагона посыпались гроздья разноцветной молодежи с рюкзаками. Маша спрыгнула с подножки и с наслаждением вдохнула жаркий полынный дух нагретой солнцем степи — здорово! Где-то там, вдали, за желтым горбиком земли, покрытым выцветшими пучками травы, должна быть свинцовая полоска моря, расцвеченного белыми парусами.

Парень из Кирова почему-то как сквозь землю провалился. Вспотевший в своей синтетической одежде жирноватый Пламп бегал по платформе и приставал ко всем:

— Тут есть кто-нибудь из Кирова? Из Кирова кто-нибудь есть?

Из Кирова, как назло, никого не было, а может, и были, только эти люди благоразумно молчали, скрывая место своего проживания.

— А тебе зачем? — спросил Плампа высокий патлатый парень с серьгой в ухе, молча наблюдавший за выгрузкой ящиков со звукоаппаратурой из багажного вагона.

— Да вот двух телок московских хотел к нему поселить в палатку, а этот чудак исчез.

— Симпатичные телки? — задумчиво спросил патлатый, меланхолически взирая, как двое парней уронили на землю ящик и из него посыпались провода, шестеренки, микросхемы.

— Да ничего, — одобрил Пламп.

— Покажи.

— Вон они! — Пламп указал жирным потным пальцем на Машу и Наташу в открытых маечках.

— Да, ничего, — одобрительно, но равнодушно отозвался патлатый и предложил: — Давай их сюда, у меня есть свободное место.

Мучительно отдуваясь и насмерть исходя потом, Пламп подбежал к подругам, плавившимся на солнцепеке.

— Короче, я договорился насчет вас! — задыхаясь, произнес он. — Вон, тот парень около восьмого вагона, видите? Идите, он про вас уже знает.

Подруги удивленно пожали плечами и подошли к патлатому.

— У меня коттедж, — равнодушно произнес тот, почти не глядя в сторону девчонок. Глаза у него были темные и пустые. — Точнее, половина. Хотите?

О такой удаче, как коттедж, подруги и мечтать не могли.

— Конечно согласны!

— Стив! — послышался истошный крик откуда-то сверху, из кузова крытого грузовика. — Аппаратуру погрузили, давай!

— Поехали? — небрежно бросил патлатый, направляясь к машине.