Кактус для вашей мыши

– Опаньки! – только и смогла сказать я.

Мужчина в кресле вполне доброжелательно мне улыбался, демонстрируя безупречные белоснежные зубы из разряда «мечта стоматолога» и уже знакомые милые ямочки на щеках. И только глаза под пушистыми тёмными ресницами оставались настороженными и внимательными.

– Удивлена? – вопрос был, скорее, формальностью, поскольку я даже не пыталась делать вид, что это не так. А смысл? Кроме того, мне не сложно, а человеку приятно. Тем временем мозг, вспомнив, что его когда-то, в общем-то, учили и аналитике, и сравнительному анализу, и, главное, логике, лихорадочно раскладывал по файлам новую информацию.

– Очень, – я кивнула, отвечая на вопрос и добавила на всякий случай, – я бы даже сказала – потрясена. Ожидала здесь увидеть кого угодно, но не тебя. Ты казался мне таким милым, таким обаятельным…Нет, милый и обаятельный ты и сейчас, – поспешно поправилась я, заметив, как недовольно дрогнула бровь у моего похитителя, – ты казался…безобидным, вот.

– Я очень старался, – усмехнулся Анатолий, мягким кошачьим движением поднимаясь из кресла, – хотя, знаешь, иногда всё это так раздражало. Ты просто себе не представляешь, Лера, как мне хотелось послать всех и свалить куда-нибудь на Гоа или на Бали.

– И что тебя останавливало? – мне действительно было интересно, к тому же понять мотивы преступника (похищение – это же ведь преступление, верно?) – это главное. Этому нас постоянно учат Шерлок Холмс, Эркюль Пуаро, Дин Винчестер, Дэйл Купер и агенты Малдер и Скалли. – Судя по дому, у тебя нет финансовых проблем. Или это не твой лесной особнячок?

– Родительский, – недовольно нахмурился Анатолий и повернулся к панорамному окну, рассматривая нереально красивый заснеженный лес. – Отец почему-то считает, что я должен сам пройти весь путь от клерка до руководителя. Идиотская идея, на мой взгляд: если есть возможность сразу заняться серьёзными проектами, на кой вся эта суета на мелких должностях? Чему я могу там научиться? По телефону о встречах договариваться или документы в папки подшивать? Вот уж ни разу не нужные руководителю навыки! Если только возможность к источнику нужной инфы быть поближе – это да, в этом есть хоть какой-то здравый смысл.

– А меня ты зачем похитил? – решилась перевести разговор в конструктивное русло я, поняв, что о собственных страданиях по поводу родительского гнёта Анатолий может говорить бесконечно, а я пока так и не поняла, зачем он всё это затеял, и потому решилась спросить напрямую. А что? Имею права знать причину творящегося в отдельно взятом лесу беспредела.

– Вы не оставили мне выбора, – Анатолий оторвался от созерцания зимнего пейзажа и сердито посмотрел на меня, – пришлось пойти вот на такие радикальные меры. Думаешь, мне самому эта игра в дешёвый триллер нравится? Да ни разу!

Я ненавязчиво покосилась на явно удобное кресло, постаравшись проигнорировать зловещее слово «триллер», и Анатолий, то ли вспомнив о вежливости, то ли поняв мой более чем прозрачный намёк, сделал широкий приглашающий жест, мол, присаживайся. Изящно (надеюсь) опустившись в кресло, я расправила на коленях юбку, стряхнула с неё несуществующие пылинки и посмотрела на мужчину.

Он, в свою очередь, тоже внимательно меня рассматривал и делал, видимо, какие-то свои выводы. Хотелось бы верить, что выгодные для меня, ну или хотя бы нейтральные. Где-то на задворках сознания билась паническая мысль о том, что случись что – закопают в снегу и никто не найдёт до весны, а то, что найдут весной, никто не сможет опознать. Вот не хотелось бы, честное слово, очень не хотелось бы. Я, можно сказать, только жить начинаю – развожусь, передо мной расстилаются такие перспективы! А тут вы – со своим похищением. Не вовремя, господа, ну вот совсем не вовремя…

Но от пустых мечтаний следовало вернуться к суровой реальности: для следующих шагов было катастрофически мало информации. Хотя что-то подсказывало мне, что при грамотном подходе вытащить её из Анатолия – не сверхзадача. Главное – не спугнуть.

Когда-то давно муж брал меня с собой на рыбалку и объяснял, как правильно вываживать рыбу, когда она уже клюнула, но может сорваться. Я тогда слушала вполуха, мне это было абсолютно неинтересно, но вот сейчас нужно бы извлечь из подвалов памяти полезные сведения.

– Стесняюсь спросить, а «мы» – это кто? – очень скромно и очень вежливо поинтересовалась я, – вот как-то не припоминаю, чтобы у нас с тобой были не то что какие-то конфликты интересов, а вообще отношения. Может, я не имею отношения к твоим заморочкам и ты меня по ошибке похитил?

– Нет, Лера, не по ошибке – это точно. Потому что ради того, чтобы я тебя отпустил и не закопал под ёлкой (паническая мысль оживилась и заметалась сильнее), твой Беляев подпишет так необходимые мне документы. И не надо мне рассказывать, что он не станет этого делать: станет как миленький.

– Ну, во-первых, он не «мой Беляев», а скорее – твой, – привычно открестилась от сомнительной чести обладания Дмитрием Васильевичем я, – а во-вторых, с чего ты взял, что он ринется меня спасать?