Кальдур Живой Доспех IV

После того, как она навсегда покинула город, а мастер вернулся, закончив очередные свои дела, они несколько дней не разговаривали. Она не знала, было ли это частью наказания, обидной, каким-то иным проявлением чувств или же мастеру просто было нечего ей сказать. Она выдохнула даже с облегчением, услышав его голос.

— Нет, мастер. Не знаю.

— Это значит, что твоё тело готово. Настало время тебе стать клинком Госпожи. Не просто Избранной, а кайрам.

— Что мне нужно будет сделать? — с готовностью ответила Розари.

— Ничего. Ты должна будешь просто принять живой доспех. Он, точнее она, всё сделает сама. Пойдём со мной.

Розари кивнула спине уже развернувшегося мастера и пошла за ним. Мастер прошёл в поле уже завядших цветов, расположенное на опушке леса, скрывавшего их убежище. По только ему известным ориентирам он выбрал место ближе к дальнему краю, опустился на колени и долгое время копал землю руками.

Спустя около часа он извлёк из получившийся ямы свёрток, скрывавший предмет, напоминающий по форме крест, взял его в руки, и они пошли обратно.

— Я много раз рассказывал тебе о том, кем ты была избрана. Мы, кайрам, носим в себе величайший из даров Госпожи, которым были удостоены смертные. Живые доспехи — плод Её мастерства и необычайного таланта, прекрасное оружие, которым владеют только достойнейшие.

— И как?.. Как им пользоваться? — не выдержала Розари, всё поглядывая на свёрток и описывая нервные круги, вокруг мастера.

— Доспех станет частью тебя. Сольётся с тобой, живой металл и живая плоть. Обычно их помещают в человека через спину, и он крепиться к позвоночнику и костям. Ты понимаешь, что это значит?

— Будет больно? — дрогнувшим голосом спросила Розари.

— Да, — честно ответил мастер, и от его взгляда ей стало не по себе. — Но не бойся. Боль — лишь один из наших спутников, когда ты узнаешь её поближе и привыкнешь, то она станет тебе скорее опорой, чем кошмаром, от которого хочется бежать.

— Я выдержу... тончо выдержу, — попыталась подбодрить себя Розари.

— Конечно, выдержишь. У меня тут нет сомнений. Я узнал тебя достаточно, чтобы точно утверждать что доспех примет тебя и не сожжёт.

— Не сожжёт? — шаг Розари окончательно сбился, она задышала часто и остановилась.

Мастер так же остановился и повернулся к ней.

— Госпожа выбирает Избранных из людей. Не Её вина, что некоторые из них оказываются гнилыми и отвергают Её Свет по каким-то нелепым причинам. Если в человеке оказывается слишком много изъяна — доспех пытается исправить это, выжигает это вручную... пытается выжечь. Либо получается, либо человек не выдерживает... умирает в процессе или сгорает даже заживо. Это благо в любом случае. Ты отправишься к Вратам чистой. Таков Её дар. Стоит тебе принять доспех, и не важно будет примет ли он тебя. Ты будешь прощена в любом случае.

— А если в той, другой, жизни я совершила что-то более ужасное, чем говорят, — Розари опустила глаза. — Что если я чиста... недостаточно.

— Я только сказал тебе.

— Я не боюсь смерти. Я боюсь оказаться... испорченной. Не послужить... Ей.

— Эта мысль только доказывает, что ты не испорчена, Розари.

— Но вас всё равно что-то беспокоит, мастер, — Розари подняла глаза. — Я же чувствую!

— Не беспокоит, — отрезал Лотрак. — Я уже принял решение. Ритуал инициации жесток и лишён чести. Мы связываем наших будущих братьев и сестер крепко, подвешиваем их лицом вниз, так чтобы они видели только земли, по которой ступала нога Госпожи, и чтобы они не могли вырываться. Они могут только кричать. Потому что мы, кайрам, не люди, а Её оружие, и мы должны сразу узнать своё место.

Розари побледнела, закусила губу, и заставила себя приклонить голову — она сделает, что нужно. Мастер вздохнул.

— Жаль, но такие прекрасные клинки больше никогда не будут выкованы. Ладно, это место сойдёт. Встань на колени Розари. Увидь небо, что видели зерафиты и глаза Госпожи. Я не буду связывать тебя, и знаю, что ты вытерпишь боль без крика. Ты пройдёшь ритуал свободной, и может быть то, как я ковал тебя, и то какая ты, сделает тебя самым прекрасным Её клинком.

Розари подчинилась и села на колени. Смотрела в землю, пока он силой не задрал её подбородок вверх. Она стиснула зубы, когда он расстегнул её рубашку и спустил её до пояса, обнажив спину. Он не стал спрашивать готова ли она, она почувствовала как нечто холодное и тяжёлое опёрлось на её кожу. Она пыталась дышать правильно и успокоится, её нервы будто бы оголились и она нижняя челюсть тряслась, и сама она вздрагивала от каждого дуновения ветра или прикосновения травинки.

Ей было страшно, но она этого хотела.

Получить что-то кроме тренировок, боли и травм, нравоучений о долге, и такого вот... воспитателя. Мысли закружились в её голове вихрем, она уже не могла их остановить и сосредоточиться, и нервничала только больше и больше. Холодный металл вдруг перестал чувствоваться, она услышала за спиной нарастающий гул, почва под её коленями завибрировала.

Мастер Лотрак отвернулся, не хотел смотреть.

Она и правда не вскрикнула.