Калейдоскоп

Когда пациент впервые открыл глаза, окружающий мир показался совершенно незнакомым, странным, таинственным, первозданным. И главное, Лёша никак не мог сообразить, чего от него хотят. Какие-то загадочные существа окружили его, суетятся, шумят, жестикулируют. А ему так светло, покойно, уютно. Всё, что хочется, – это вращать глазами, принюхиваться, осязать, впитывая, как губка, в себя окружающее. Лёша не может и не хочет понимать, что нужно от него этим надоедливым существам. Ему очень нравится луч света, выглядывающий из-за занавески, он так забавно движется по противоположной стене, в нём мечутся мелкие пылинки, которые не способны выбраться за его границы. Лёше нравится неясный запах, наполнивший пространство комнаты, с тонкими едва уловимыми нюансами. Его взгляд притягивает предмет с множеством мигающих разноцветных лампочек, от которых тянутся щупальца проводков. Его сознание то отключается, то включается, и каждый раз он наполняется новыми, неизведанными ранее впечатлениями. Как всё интересно и забавно! Маленький тонконогий монстр с радужными крылышками, монотонное пощёлкивание мигающей коробки, прикосновение накрахмаленной ткани к чувствительной коже. Только бы не видеть этих прилипчивых существ, впрочем, одно из них, с яркими губами и копной густых волнистых волос, источающих тонкий приятный аромат, может остаться. Никогда ещё не было так спокойно, никогда мир не казался таким понятным, открытым и близким. Много дней он наслаждался этим состоянием, купался в нём и даже научился улыбаться присутствующим, чтобы только поменьше докучали.

Но однажды Алексей проснулся с тяжёлой и больной головой, с трудом разомкнул свинцовые веки, превозмогая боль, огляделся. Белая комната, стол с медицинским оборудованием, у окна, навалившись на подоконник, дремлет сиделка, за окном ветер разгоняет чёрные тучи и пригибает к земле голые стволы деревьев. Он вдохнул пропитанный лекарствами воздух, потрогал сухие потрескавшиеся губы, провёл рукой по впалым щекам, задев проходивший рядом провод, и глубоко вздохнул. Алексей сразу осознал лишь одно: он снова обрёл способность воспринимать окружающее таким, каким воспринимал его уже много-много лет. Ещё не зная, что с ним случилось, и раздумывая, почему он попал в больницу, понял, что навсегда утратил ту картину мира, в котором пребывал совсем недавно. «Какой мир лучше, какая картина настоящая?» – пронеслось в воспалённом, не до конца восстановившемся мозгу.

Единственный в своём роде…

Вторую неделю стояла не по-весеннему тёплая погода, а для средней полосы, можно сказать, аномальная. Перегретый, перенасыщенный пылью и выхлопными газами городской воздух заставлял работать мысль только в одном направлении: скорее на природу. Тем более что на лазурном небе не наблюдалось ни одного облачка, а молодая листва уже приняла изумрудный оттенок. К тому же день был памятный и в мозгу назойливо всплывала одна и та же картина: жара, река, девушка. Поэтому, несмотря на непомерную занятость, Вадим Николаевич решил всё-таки поехать за город.

Вадим вышел из электрички на позабытой давно станции и направился туда, куда понесли его ноги, толком не разбирая дороги, но в твёрдой уверенности, что выбрал правильный путь. Миновав полузаброшенную деревушку и забытые сельхозугодья, он вышел к редкому перелеску и начал искать симпатичную полянку для привала, но потом передумал и пошёл дальше. Пройдя ещё пару километров, он попал на открытую местность, заросшую степной густой и высокой травой. Вблизи блеснуло озерцо, а за ним, извиваясь, змеилась речушка. Он пошёл по направлению к реке, а затем вдоль пологого берега стал спускаться вниз по течению. Вода была почти прозрачной, можно было свободно любоваться яркими камешками, устилающими дно. В конце протяжённой косы он заметил человека и направился к нему. Когда приблизился, рассмотрел юную девушку, удобно расположившуюся на простеньком домашнем покрывале. В головах у неё была аккуратно сложена одежда, а рядом стоял допотопный транзисторный приёмник, издававший что-то отдалённо напоминающее музыку, и валялась пачка галет. Девушка лежала на животе, опершись на локти, и увлечённо читала книгу. Вадим Николаевич отметил точёный профиль с римским носом, стройность фигуры, покрытой первым загаром, и скромный старомодный купальник.

– Красавица, можно расположиться рядом с вами?

Купальщица оторвала взгляд от книги и посмотрела на него снизу вверх. Её глаза оказались пронзительного небесного цвета, и было ясно, что их хозяйка ещё где-то далеко и не совсем понимает, о чём её спрашивают. Взгляд медленно прояснялся, лицо хмурилось, очевидно, девушка была не слишком довольна тем, что её отвлекают от любимого дела.

– Пожалуйста, эта река не моя собственность.

– Вы очень расстроены, что я помешал вам?

– Честно говоря, немного.

– Я недолго отдохну и пойду дальше.

Девушка машинально выключила радиоприёмник.

– Я заметил, что вы увлечены книгой. Что вы читаете?

– Леонида Андреева.

– Странно.

– Почему?

– Сегодня, по-моему, этот автор не в чести.