Калейдоскоп (сборник)

Воспитание подростков – дело тяжелое. Не просто родителям осознать, что их ребенок уже, собственно, не маленькое дитя, требующее неусыпной опеки и контроля, а уже почти взрослый человек. То есть, такая же полноценная личность, как и папа с мамой. И требующая к себе уважения и понимания с их стороны. Ему уже хочется определенной свободы действий, у него уже есть свое собственное мнение относительно всех жизненных вопросов и ситуаций. Это нелегко принять и осознать. Твое родное существо, которое целиком полагалось на тебя, теперь может поступать совсем иначе, чем хотелось бы родителям. Надо вовремя уметь скорректировать отношение к своему повзрослевшему чаду. Понимание этого приходит не сразу.

Я очень беспокойная мать. С самого рождения своих мальчиков, я была, как курица, которая растопырив свои крылья, старается защитить своих деток от всяких невзгод. Я понимала, что чрезмерно опекаю и контролирую своих детей. Исходило это от тревоги, как бы с ними ничего плохого не случилось. Наверное, истоки этого страха берут свое начало еще в студенческих годах. Будучи еще совсем молоденькой, родила я своего первенца. Рядом со мной не было опытных, зрелых женщин, которые могли бы посоветовать, как поступить в той или иной ситуации. Вся ответственность за жизнь и здоровье детей ложилась на мои плечи, да на плечи моего, такого же молоденького, мужа. Порой было невыносимо страшно, особенно, когда дети болели. И вот дети уже давно выросли, а я все «топырила крылья». И, как следствие, возникла такая ситуация.

В десятом классе моему повзрослевшему младшему сыну Сергею позволялось гулять до десяти часов вечера. А ему, конечно же, хотелось приходить домой значительно позже. Парень он у меня исключительно общительный, как говорится, душа всякой компании. Ему хотелось «потусоваться» со своими сверстниками. Родился он у меня в год Петуха по китайскому гороскопу, и характер имел соответствующий. Я за него очень боялась. Чтобы, не дай Бог, не травмировали в какой-нибудь драке. Молодые ребята, кровь – то – горячая. Да и улица, на которой мы живем, самая последняя в поселке. Дальше только – поля. Дом тоже предпоследний. На окраине, то есть живем. На улице фонарей не было, сплошная темень. Да еще и собаки стаями бегают. Конечно, страшно за ребенка.

Сергей такому распорядку не особо-то и противился. В десять, – так в десять. У него такой характер, что он не будет доказывать свою правоту с пеной у рта. Он послушает, мило улыбнется, и, когда ты думаешь, что он согласился с тобой, поступит по-своему. Мы с ним очень редко конфликтовали, – он, ведь, не сопротивлялся.

Есть люди, так называемые, «жаворонки». Это те, которым просто необходимо ложиться пораньше спать, но, зато, они могут встать очень рано, – ни свет, ни заря, как говорится. К таким людям относимся и мы с мужем. Смотреть вечерние телепередачи у нас с ним не получается. Только – вечерние новости, и потом сразу – спать. А Сергей принадлежит к другой группе «пернатых». Он у нас классическая «сова». Может читать или смотреть телевизор до двух ночи, а то и позже. Но встать рано утром ему очень тяжело.

А тут смотрю, что-то моя «сова» стала «жаворонеть». То он хочет пораньше лечь спать, то у него болит голова и, поэтому он идет в свою комнату, полежать в тишине. Странные стали твориться вещи. Но я человек доверчивый и наивный. Мои уши могут выдержать очень большое количество «лапши». Кому же доверять, как не собственному сыну?

Дом у нас большой. У каждого сына – своя собственная комната, в которую мы заходим, предварительно постучавшись. Так что Сергей знал, что если он пошел спать, то его никто не потревожит. Опять пожаловавшись на головную боль, пошел мой мальчик в свою комнату вздремнуть. Мы с мужем, как всегда, посмотрев новости, тоже пошли укладываться. Ночью нас разбудили какие-то шаги во дворе. Потом послышался шум на крыше перед Сережиной комнатой. «Бандиты!»– мелькнула страшная мысль. Похолодев от страха, стремглав бросилась я спасать моего сыночка.

Дело в том, что с крыши сарая, вплотную примыкающего к комнате старшего сына, Славика, легко можно залезть в дом по лестнице. Комната эта пустовала, так как, Слава учился в Одессе в институте, и жил в общежитии, приезжая только на выходные. Летела я, не чуя своих ног, в комнату сына, над которым, как мне казалось, нависла страшная угроза. Вихрем, влетев в комнату, сразу же ощупала кровать, и, найдя спящего там мальчика, несколько успокоилась. Встав у окна, стала всматриваться в ночь, пытаясь что-то рассмотреть. Не появится ли кто-то там кто-то чужой и страшный. Ярко светила луна. Мой силуэт четко просматривался на фоне окна.