Калейдоскопы бытия (СИ)

Леру использовали часто: в школе она давала списывать отъявленным двоечникам, втайне надеясь, что они пригласят ее хотя бы пойти погулять после уроков; в ВУЗе, ее безотказностью пользовались однокурсники, принимая ее поведение как должное и даже не пытаясь отблагодарить. Поступив на работу, она стала тягловой лошадкой, молчаливой и работящей. Дома ее использовала мать, сидевшая на пенсии и при этом не желавшая физически переутомляться. Она не спорила. Никогда. Работа помогла забыть о не сложившейся личной жизни, поэтому, даже когда нужна была подработка, женщина шла уборщицей или дворником, стараясь целиком погрузиться в то, чем занималась, пытаясь не думать о бежавших прочь годах, тех самых годах, которые, сложись ее жизнь иначе, могли бы быть наполнены радостью и счастьем.

Привыкнув к холодности и бездушию со стороны окружающих, женщина спокойно относилась к тому, что у нее только брали, ничего не давая взамен.

Наверное, поэтому вопрос мужчины, лежавшего рядом с ней, застал ее врасплох.

- Ты не обиделась?

- На что?

- Что я... Промолчал... Не предупредил...

- Нет. Мне хорошо с тобой. Да и...

- Что?

- В моем мире никто никогда не спрашивал, чего я хочу. Все только брали. Я привыкла к этому.

Странный взгляд, длившийся несколько секунд, и Арт отводит глаза.

- Ты необычная женщина, Лера. Вроде и сильная, душевно, не физически, но при этом очень ранимая. И закрытая. Хоть порой бываешь очень откровенной...

- Я не привыкла к общению. Не всегда знаю, что лучше сказать и когда надо промолчать. Мать говорит, что со мной тяжело...

- Ты ее не любишь?

- Не знаю. Наверное, уже - нет. В детстве любила. А потом...

Его рука гладит ее по волосам, и ей хочется мурчать от удовольствия, как маленькому котенку, ластящемуся к хозяину.

- Днем мы подъедем к озеру. У всех будет время отдохнуть и искупаться. Только будь осторожна: в воде много нечисти.

Ей все равно. Главное, что он рядом.

- Арт, мы ведь не просто так едем?

Вздох, усталый, безнадежный.

- Это не моя тайна, Лера. Скажем так: я не только увожу тебя как можно дальше от башни.

Завтракала женщина вяло. Очень хотелось спать. Постоянные "приключения", не оставлявшие ее в покое ни днем, ни ночью, изматывали не только физически, но и духовно. И все-таки она была благодарна судьбе за пусть небольшой, но шанс обрести наконец свое счастье, пусть и на несколько дней.

- У нас кончается еда.

- Я знаю, Ди. Впереди будет небольшое селение, думаю, мы приедем туда ближе к вечеру.

- Ты хочешь заночевать там?

- Почему нет. Сам же жаловался, что твои кости устали от ночевки на земле.

- От клопов они устали больше.

- Не ворчи. Попросимся на ночлег к старосте. Там должны быть амулеты от насекомых.

Лера слушала разговор мужчин и удивлялась, как просто, обыденно они обсуждали возможность спать в отвратительных сельских условиях. Впрочем, это ведь всего одна ночь... Не неженка же она...

Когда с завтраком было покончено, отряд снова двинулся вперед. Женщина улеглась на брезент повозки. Мысли путались. Уснула она быстро.

- Госпожа, госпожа, проснитесь.

Как будто только минуту назад закрыла глаза, а уже зовут. Что случилось?

Поморгав, Лера вопросительно посмотрела на своих попутчиц.

- Мы подъехала к озеру, госпожа.

Озеро? Ах, да... Арт говорил, что можно будет вымыться... Женщина кое-как вылезла из повозки и огляделась: несколько высоких кустов, пять-шесть деревьев - вот и все. Что служило естественной преградой между людьми и нерукотворным водоемом. Само озеро было небольшим и идеально круглым. Разве такие в природе бывают? Впрочем, спросить было некого. Ли и Ло уже раздевались, зайдя за кусты, и женщина последовала их примеру.

Вода приятно охлаждала измотанное жарой тело. Погрузившись почти по шею, Лера почувствовала, что оживает. Вялость, усталость, нервозность - все то, чем "радовали" ее последние дни, словно смывало озерной влагой.

Рядом послышался женский смех. Лера обернулась. Моргнула. Снова. Нет, ничего не исчезает. Хотя... Были же гарпии. Почему не быть русалкам? Такие же, как их описывают в сказках: с зелеными волосами и рыбьими хвостами, веселые, подвижные. Только на месте груди почему-то чешуя.

- Госпожа!

Вздрогнув, женщина повернулась к одной из своих спутниц. Та смотрела только вперед, на собеседницу, не оборачиваясь к водным женщинам.

- На них нельзя долго смотреть, госпожа. Зачаруют. На дно утащат.

- Женщин?

- А им все равно, кого. Злые они.

Сменив длинный халат на такой же длины платье с рукавами, Лера заставила себя съесть немного уже навязшей в зубах цараи. И снова поездка, уже привычная, непонятно куда и зачем. Искупавшись, женщина чувствовала себя намного лучше: в ней как будто прибавилось сил.

Она не спала, нет, просто закрыла глаза и дремала, когда услышала чей-то далекий плач и голос, смутно знакомый, непрестанно звавший ее, просивший вернуться, моливший... О чем? Она не знала. Да и этот голос... Чей он? Почему так надрывается? Зачем ему Лера?