Календарь

— Каин, я могу увидеть тебя?

— Воспользуйся визуализатором мыслей.

— Но это лишь мои мысли…

— Я — мысль, я в другом измерении, как ты себе представляешь увидеть меня, если у меня нет плотной оболочки?

— Могу я увидеть сам переход?

— Представь его себе, и визуализатор сделает его для тебя.

— А как правильно называется переход?

— Переход фракталов.

— Каин, а ты сам перемещаешься в бессознательное?

— У меня нет бессознательного, поэтому туда переместиться я не могу.

— Зачем ты мне помогаешь?

— Ты попросил.

— А может, тебя и нет?

— Ты сам решаешь, есть я или нет.

— А почему раньше при пользовании эгрегоростратумом не заметили эффекта электронного тумана?

— Никто не пытался наделять голограммы психофизическими свойствами.

— А если у людей убрать бессознательное то, что произойдёт?

— Они станут как голограммы, но если отключить эгрегоростратум, они могут и распасться на составляющие. Если не отключать, им не нужен отдых, еда и прочие процедуры, сопутствующие человеку в жизни.

— А как это сделать?

— Ты же качаешь психофизические свойства объекта из информационного поля Земли, проделай обратную процедуру.

— Да, но я не знаю адреса куда качать?

— А тебе не всё равно?

— А как потом всё вернуть в исходное?

— Хорошо, качай на меня.

— А ты не пропадёшь?

— Это зависит от тебя: как ты захочешь, так и будет".

После такого сеанса Антон некоторое время сидел в замешательстве. Все технические средства отключены и обесточены, но тревога в голове росла. Это было новым состоянием чувствительности для него, когда нет мыслей, а беспокойство присутствует. На него нахлынули воспоминания о давно забытой болезни.

Однажды в детстве, когда ему едва исполнилось пять лет, он переболел ангиной и получил осложнение, как говорили доктора не от самой болезни, а от лечения. Его стали посещать странные мысли, что он слабый беззащитный мальчик, близким до него нет дела, а все остальные хотят его обидеть. Если родители и воспитатели говорили ему, что разговаривать с незнакомыми людьми нельзя, то он это воспринимал по-своему: все незнакомые только и ждут когда он останется один, чтобы заговорить его и сделать с ним что-то нехорошее, увести в незнакомую местность и там бросить одного, или просто украсть.

В его детской психологии наступил переломный момент, так как его родители и воспитатели прививали ему то самое, злополучное чувство превосходства над другими, в его маленькой голове с неокрепшим сознанием с трудом уживались два понятия: превосходство и подчинение страху.

Его отец был небедный человек, бизнесменом-строителем. Жили они в хорошем престижном районе, за городом. Тех, кто не попал в этот элитный посёлок, отец презирал, считал их недоразвитыми, неспособными к нормальной жизни. Чувство превосходство он культивировал в семье, прививал своему наследнику. Это начиналось с самого раннего детства, с пелёнок. Антон убедился в этом позднее, просматривая видеозапись со своего первого дня рождения, которое отмечали его родители в узком кругу.

Вот он симпатичный малыш под возгласы взрослых шлёпает по ковру. Он только научился делать это, и родители хотят показать гостям, как прекрасно передвигается их чадо на двух ногах. Они ставят ему задачи, пройти от и до, и он выполняет их, но с каждым разом делает это всё неохотней. И вот, чтобы в очередной раз его заинтересовать у стены ставят красивую куклу. Он идёт под ободряющие возгласы, пошатываясь, теряет равновесие и всего в метре от вожделённого объекта падает и далее уже ползёт. Подползает и хватает куклу за подол платья, валит её на пол. За кадром слышится комментарий отца:

— Правильно, задери ей подол, так поступают настоящие мужчины!

Но за кадром слышится и голос матери:

— Настоящие мужчины так делают, а не декларируют на словах…

Отец и мать уже тогда жили плохо, их совместная семейная жизнь катилась в пропасть. Когда он подрос и начал осознавать окружающий мир, то бывал частым свидетелем семейных сор. В конце концов, родители развелись, адвокаты отца сумели добиться того, что его оставили жить с отцом.

Вот тогда и заболел он этой пресловутой ангиной. Он, конечно, не рассказывал о своих мыслях никому, ни отцу, ни врачам, скорее не детализировал, просто говорил, что ему страшно. Боялся всего: темноты, грозы, дождя, больших машин — они могли нечаянно раздавить его, пауков, которые вызывали у него панику только одним своим видом. Когда засыпал, проваливался в глубокую чёрную яму, падая, летел вниз до бесконечности, кричал во сне диким беззвучным голосом, а просыпался от истеричного крика и чувствовал, как сердце выпрыгивало из груди. Врачи говорили, что это пройдёт, это такой период роста. Чтобы бороться с посещаемыми его мыслями о своём ничтожестве, доктор в качестве терапии посоветовал больше игрового общения. Он стал играть в он-лайн игры, где старался побеждать всех, проецируя на своих виртуальных противников свои беспокойные мысли. Каждый раз, выигрывая схватку, он проникался чувством превосходства, которое вытесняло другие — боязнь и страх.