Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Весенние праздники. XIX - начало XX в.

С началом работ в поле и в саду одновременно прекращались зимние работы дома. В народном представлении это отразилось в запрещении прясть в этот день, в наказание непослушным Гертруда якобы посылала мышей, рвавших пряжу: «Гертруда и мыши выгоняют прях» («Gertraud mit der Maus treibt die Spinerinnen aus»). Народный образ проник и в иконопись. Обычно Гертруду изображали как аббатису. Ее атрибутами были наряду с книгой прялка и веретено, иногда ее окружали мыши — в христианском представлении животные нечистые. Совершенно очевидно, что в этом канонизированном образе отразились черты какого-то древнего божества, место которого святая заступила. Можно предполагать, что это женское божество, появлявшееся, по-видимому, и в образах — Pfinzdweibel и зимней Перхты, распоряжалось женскими работами, прежде всего прядением, а также покровительствовало душам умерших.^{554}

С конца марта в народной весенней обрядности все чаще отражалось стремление сохранить урожай, страх перед летними стихийными бедствиями, многочисленны магические обычаи и обряды, направленные против засухи и града. Так, 27 марта, в день св. Рупрехта, молодые женщины в белых платьях мыли статую святого (имитативная магия), чтобы вызвать дождь.^{555}

В весенней обрядности большое значение имеют обычаи, связанные с зеленью, особенно свежей, с верой в ее жизненную силу. Они вошли и в пасхальный цикл, несмотря на его ярко выраженную религиозную окраску. Так, древние корни, вероятно, имели процессии с зелеными ветками — «пальмами» (Palmen), устраивавшиеся в вербное, или пальмовое воскресенье. В Австрии, как и в соседних странах, под названием «пальм» известны ветки местных растений — большей частью ивы, вербы, бука, падуба, ореха. Обычно их связывали небольшими пучками. Еще недавно в церковь приносили альпийские Palmstangen — высокие палки в несколько метров высотой, их украшали лентами, блестящей мишурой, позолоченными орехами и кренделями, яблоками, число которых иногда достигало 200 штук, а также весенней зеленью. Раньше каждый парень считал за честь сделать самую высокую и самую красивую «пальму». Со временем их размеры значительно уменьшились, и теперь они не превышают 1 м. Освященные пальмы хранили в углу сада или под крышей дома. В народных обычаях им приписывали роль апотропея против злых сил, болезней, грозы и т. д. В Форарльберге в старину во время сильных гроз их веточки бросали в огонь очага, клали под углы фундамента и под порог строящегося дома. Возможно, что в этих обычаях сохранились следы древних жертвоприношений огню и духу дома. В других местах такую же роль играли сережки вербы.

Новую свежую зелень и овощи было принято употреблять в пищу на страстной (так называемый зеленый) четверг, в том числе — зеленый суп из семи или девяти трав (магические числа, частые в народных верованиях австрийцев). В этот же день в Тироле парни шли на луга шумом «будить траву». В пасхальную ночь выезжали верхом на лошадях на поля, кормили лошадей молодыми всходами, приносили их в дом. Всходами, травой и цветами украшали пасхальный стол.^{556}

Эти и другие народные обычаи вошли в пасхальный цикл и тесно переплелись с более поздними, связанными с христианством. В религиозном толковании последняя неделя поста — страстная неделя (Karwoche) — время траура, покаяний. В эти дни устраивались театрализованные представления на религиозные сюжеты — иногда в виде пантомим, иногда с пением и декламацией религиозных стихов. Особенную известность получили мистерии страстей господних в Тироле, Штирии и Каринтии. Со среды замолкали колокола, и месса сопровождалась звуками колотушек и трещоток. По предположению австрийского этнографа Бургшталлера, этим шумом когда-то в начале весны изгоняли зимних демонов; вместе с другими народными весенними обычаями и этот обычай влился в церковный ритуал. Со временем эти шумные действия были опять вытеснены за пределы церкви и стали достоянием детей, которые ходили в эти дни по кладбищу или около церкви.

Обрядовое печенье. Пасхальный заяц