Читаем Календарные обычаи и обряды народов Передней Азии. Годовой цикл полностью

Центральной фигурой в зурхана является миундар, который следит за всем происходящим и обучает новичков, руководит занятиями, его приказания и любое пожелание выполняются беспрекословно всеми атлетами. В углу над гоудом сидит моршед (зарб гири), во время упражнений он бьет в барабан, указывая их темп, а в начале и конце упражнений, а также при посещении важных гостей моршед звонит в рядом висящий колокольчик. В его обязанность также входит время от времени для отражения дурных сил бросать в жаровню руту.

Всех, кто занимается атлетизмом, называют варзешкар (варзеш — «гимнастика, физкультура»), но тех, кто достиг совершенства в атлетических упражнениях, искусных и сильных борцов и атлетов называют пехлеванами. Смотреть на их прекрасно сложенные тела, замечательное владение гимнастическими снарядами действительно увлекательное зрелище. Автору пришлось повидать выступления атлетов в крупнейшем атлетическом зале — зурхана в Тегеране в 1968 г.

Костюм атлетов — варзешкаров состоит из куска материи, обернутой вокруг пояса и пропущенной между ног (букв. — опоясываться лонгом), или из коротких штанишек из очень плотной материи — тонока. Верхняя часть тела до пояса и ноги от колен до ступней обнажены, к рукам выше локтя привешиваются амулеты для отражения дурного глаза.

Упражнения в зурхана обычно происходят в следующем порядке:

1) выжимание санга (санг герефтен),

2) плавание (шену рафтен),

3) упражнения с коническими палицами (мил),

4) кружение (чархиден),

5) упражнения для ног (па зеден),

6) кружение (чархиден),

7) борьба (кошти герефтен),

8) упражнения с железным луком (саде зеден).

Санг (букв. «камень») выжимают лежа на спине, по очереди правой и левой рукой, с легким перекатыванием с левого на правое плечо под особый счет миундара, причем хорошо тренированный атлет не подкладывает подушку под спину. Плавание — это приподнимание и опускание корпуса на руках, которыми опираются в специальную подставку, — бывает нескольких видов. По специальной команде и в такт звучащего барабана выполняются упражнения с палицами, кружение и тренировка ног. Во время борьбы побежденным считается тот, кто коснется обеими лопатками земли. За порядком упражнений и правильностью их исполнения следит миундар, а перед началом борьбы моршед читает стихи — кошти:

Или мы разобьем голову врага о камень,Или он повесит наши тела на виселицу,Короче говоря, в это мудрое времяУбитый со славой — лучше сотни живых позоров.(Пер. Р.А. Галунова) [Галунов, 1926, с. 94].Знаешь ли ты, батюшка, что сказал Заль богатырю Рустаму:«Врага нельзя считать ничтожным и беспомощным»,Господу — поклон, старцу — почет.(Пер. Р.А. Галунова).

Обычно каждое очередное упражнение сопровождается чтением стихов и соответствующими возгласами миундара. Например, упражнения с железным луком сопровождаются следующими словами:

Вознесите громкую молитву,О Боже, благослови Мохаммеда и его семью,Милость тому, кого помиловал Бог,Да сделает Бог острым меч царя ислама!Да простит Бог отца и мать его (моршеда).(Пер. Р.А. Галунова).

Во время исполнения упражнений собирается пожертвование — чераг (дул), причем число черагов зависит от количества присутствующих, но не более двенадцати; сбор денег сопровождается также определенными призывами. Например: «Каждый, кто даст первый чераг, — заклинаю бога первой каплей крови, упавшей на землю в долине Кербела, что господь не прольет пота его стыда на землю к ногам недостойных»; «Каждый, кто даст второй чераг, — заклинаю бога двумя окрашенными ядом губами имама Хасана Моджтаба, что бог не покроет его губы змеиным ядом»; «каждый, кто даст третий чераг, — заклинаю бога, что промыслитель так устроит его дела, что тысяча мужей будет кормиться, а тысяча недостойных останется в изумлении», и т. д. и т. п. Наконец, последний чераг — двенадцатый: «Каждый, кто даст двенадцатый чераг, — да предопределит бог упасть его двум грешным очам на образ владыки (12-й имам), мир с ним» [Галунов, 1926, с. 93].

Но в зависимости от степени возбуждения присутствующих собирают также заключительный чераг и чераг Аллаха: «Каждый, кто даст заключительный чераг, — заклинаю бога последним из 124 000 пророков, имевших и не имевших апостольской миссии, что жизнь того молодого юноши не кончится ранее, чем через 124 года, в долине спасения Наджаф» [Там же, с. 94–95].

По окончании сбора денег служитель говорит:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
Повседневная жизнь египетских богов
Повседневная жизнь египетских богов

Несмотря на огромное количество книг и статей, посвященных цивилизации Древнего Египта, она сохраняет в глазах современного человека свою таинственную притягательность. Ее колоссальные монументы, ее веками неподвижная структура власти, ее литература, детально и бесстрастно описывающая сложные отношения между живыми и мертвыми, богами и людьми — всё это интересует не только специалистов, но и широкую публику. Особенное внимание привлекает древнеегипетская религия, образы которой дошли до наших дней в практике всевозможных тайных обществ и оккультных школ. В своем новаторском исследовании известные французские египтологи Д. Меекс и К. Фавар-Меекс рассматривают мир египетских богов как сложную структуру, существующую по своим законам и на равных взаимодействующую с миром людей. Такой подход дает возможность взглянуть на оба этих мира с новой, неожиданной стороны и разрешить многие загадки, оставленные нам древними жителями долины Нила.

Димитри Меекс , Кристин Фавар-Меекс

Культурология / Религиоведение / Мифы. Легенды. Эпос / Образование и наука / Древние книги