Читаем Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл полностью

В научной и популярно-публицистической литературе принято говорить о свойственной восточноазиатской (или дальневосточной) культурной традиции космогонической идее гармонии природы и человека.

Нам представляется, что эта гармония была порождена многотысячелетним особым значением и культом сельскохозяйственной, и, прежде всего, земледельческой, деятельности людей живших в этом огромном регионе, деятельности, неотделимой от смены времен года, от природных явлений.

Здесь сформировалось и затем философски было обобщено и закреплено представление о том, что не только крестьянин соотнесен с переменами в природе и космосе, но и все прочие члены общества подчинены этому вселенскому ритму. С развитием государственности с мировосприятием земледельца стала соотноситься и государственная практика, и философия, и культура в целом. Конечно, эта связь была опосредованной, а со временем очень далеко отошедшей от своих первоначальных истоков. С течением веков в феодальных обществах формировалось представление о том, что государь и его подданные были частью этой космической системы (например, древнекитайская триада Небо-Земля-Человек), более того, считалось, что сменой времен года, природными циклами как бы определялась и деятельность государства и его учреждений (см., например, [Кобзев, 1987, с. 98]).

Труд земледельца осознавался в восточноазиатской культуре на протяжении тысячелетий как основа благоденствия всего общества (это нашло отражение в широко известном афоризме «Земледелие — основа государства»). Осознание этого факта в философских, политических и культурологических системах приводило к идеализации земледелия. В структуре феодальных государств Восточной Азии земледельцы официально объявлялись принадлежащими к той группе социальной иерархии, которая следовала за дворянами, за ученым сословием.

Древние народные сельскохозяйственные календари, а также связанные с ними обычаи, обряды и праздники оказали значительное влияние на развитие мифотворчества народов Восточной Азии, на поэтическое восприятие времени, в дальнейшем — на развитие важнейших сторон духовной культуры, таких, например, как фольклор, театр, поэзия, проза, живопись, музыка и танцы. Многовековые народные наблюдения за природой, за теми явлениями (засуха, наводнения, тайфуны, песчаные бури, град), от которых зависели урожай и приплод скота, с течением времени способствовали тому, что в традиционном календаре каждое время года, каждый сезон и каждый месяц имели своеобразные символы. Такими характерными знаками могли быть как те или иные виды сельскохозяйственной деятельности, приходившиеся на определенные временные циклы, так и начало цветения различных растений (слива зимой, сакура весной, хризантема осенью) и, наконец, календарные обычаи, обряды или праздники.

Календарная праздничая культура на всем протяжении своего развития была одним из важнейших истоков художественного творчества. Польский социолог К. Жигульский в книге, специально посвященной проблеме «праздник и культура в истории человечества», отмечает, что на протяжении тысячелетий праздник был мощным идейным и престижным импульсом для значительной части художественного творчества [Жигульский, 1985, с. 154]. По мнению К. Жигульского, праздник вообще, а также и календарный, способствовал развитию архитектуры и монументальных форм театрализованных действ, литературы — поэзии, прозы, праздничной драмы и комедии, специально посвященных данному празднику, и в формах, предназначенных для создания праздничной атмосферы, музыки и праздничного танца, праздничных зрелищ, процессий, шествий, мистерий и фарсов, конкурсов и состязаний, пластических искусств — живописи, графики, скульптуры, изготовление фигурок, кукол, масок, костюмов [Жигульский, 1985, с. 154]. Систематизированный в данной монографии материал по календарным праздникам годового цикла китайцев, корейцев, японцев, монголов и тибетцев XIX — начала XX в. подтверждает и развивает положения польского ученого.

Действительно, на протяжении многотысячелетней истории народов Восточной Азии календарные обычаи и обряды, праздничные циклы крестьянства, а также формировавшаяся идеология, восприятие мира и космоса оказывали постоянное влияние на различные стороны жизни общества и его культуру.

Одним из фундаментальных проявлений этого влияния следует признать и циклическое понимание потока времени. Оно сформировалось в недрах древней земледельческой культуры, а затем было перенесено на циклическое восприятие истории, развития и бытия общества (например, создание и утверждение циклической по своему характеру шестидесятеричной системы исчисления времени, а также циклическое восприятие исторического процесса «отцом истории» Сыма Цянем и другими историками и философами Восточной Азии эпохи древности и средневековья).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология