Читаем Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники полностью

В день преображения (η Δεσποτικη της Μεταμορφωσεως) корзины с первыми гроздями винограда приносят в церковь. Это пережиток древней жертвы первых плодов. Что это была именно жертва, указывает обычай раздавать содержимое корзин прихожанам в церкви: плоды никогда не поедались жертвователем, они отдавались другим: божеству, духу и т. п., а в новое время реалистическое мышление подсказало другое применение — раздачу жертвы среди прихожан, случайных прохожих, бедных соседей, детей.



Украшение, сделанное из снопа, сжатого последним


Анализируя календари Древней Греции, В. Латышев заметил, что среди разнообразных названий месяцев в локальных календарях повторяются те, которые произошли от простейших праздников. «К числу таких названий принадлежит прежде всего Παναμος, которое оказывается присущим древнейшим календарям всех без исключения групп… происходит… от древнейшего празднества жатвы, при котором божествам приносили, в качестве благодарственной жертвы, начатки всех полевых плодов»{925}.

Пережитком таких жертвоприношений можно считать освящение в церкви ко´лива (το κολλυβο) — каши из пшеничных зерен, которую в некоторых местностях, например на Кикладских островах, приносят в церковь в период уборки урожая. Современное коливо заменило собой древнюю пансперми´ю (η πανσπερμια) — сваренные вместе зерна всех злаковых и бобовых, которые идут в пищу человеку. Такую кашу готовили во многие дни годичного цикла праздников. Она же обязательное поминальное блюдо похоронного обряда и в дни поминовения умерших. Так в обрядовой пище материализуется представление о связи между жизнью и смертью, которое столь ярко и в законченном виде выражалось в культе богини плодородия Деметры и ее дочери — царицы подземного царства Коры{926}.

Жертвоприношение колива можно в какой-то степени сопоставить с дожиночными обрядами древних греков, у которых в полнолуние между 6 августа и 19 сентября устраивались спортивные игры в честь Зевса: среди его многочисленных атрибутов есть и функция бога урожая{927}.

Первую половину августа религиозные люди проводят в подготовке к большому празднику православной церкви — успению богородицы (15 августа) — η Κοιμησεως της Θεοτοκου. В этот день и последующие девять дней вплоть до так называемой «отдачи праздника» отмечаются престольные праздники многочисленных церквей, посвященных деве Марии. Ее культ очень распространен в Греции, и в этот изобильный сезон праздники сопровождаются веселыми пиршествами.

Многие исследователи склонны объяснять популярность девы Марии тем, что ее культ заменил со времени распространения христианства культ Афины. Праздник в честь девы Афины (Παναθηναια) праздновали в месяце 'Εκατομβαιωνα аттического календаря, т. е. в августе. По традиции храмовые праздники заключались в совместной трапезе всех присутствующих вблизи церкви, спортивных состязаниях (особенно характерно состязание в борьбе), танцах и песнях. Ныне они заменились простой пирушкой на лоне природы в дружеских компаниях и общим весельем.

Среди многих храмов, посвященных богоматери, пользуется большой популярностью храм на о-ве Тинос (арх. Киклады), куда на поклонение «чудотворной» иконе стекаются толпы паломников.

Так же, как день успения богоматери, протекает и день рождества девы Марии (το Γενεθλιον της Θεοτοκον) — 8 сентября{928}, и другие храмовые праздники, которые, как правило, стараются устраивать летом или осенью. Многие из них имеют общегреческое значение (например, день Пантелеймона 27 июня). Почти всегда храмовые праздники сопровождаются ярмарками. Они занимают видное место в хозяйственной и общественной жизни народа{929}.

С IV в. в Византии началом года считалось 1 сентября. До самого недавнего времени среди греческого народа, особенно в деревнях, эта дата отмечалась как начало года. В этот день не работали. Священник ходил по домам села, приветствуя свою паству традиционным возгласом «многия лета» (χρονια πολλα). Накануне, 31 августа, жительницы о-ва Лерос ставили на стол посредине комнаты поднос со свежим мясом, чтобы добрый дух в образе змеи, который охраняет дом, мог ночью поесть. Утром 1 сентября люди желали друг другу удачи в наступающем году и как символ изобилия вешали на домашние иконы или потолочные балки венки (или гирлянды), сплетенные из гроздей винограда, плодов граната, айвы, чеснока и «дерева Гиппократа» (местное дерево на о-ве Кос и арх. Южные Спорады, символ долголетия).

На рассвете 1 сентября ребятишки спускались на берег моря, бросали в него прошлогодний венок, а новый окунали в воду. Набирали воду от 40 (или 41) волн, обрызгивали ею все четыре угла дома — «для защиты от сплетен и клеветы». В этом неожиданном народном объяснении старинного обычая со всей очевидностью видно, насколько туманны уже стали представления о магической силе воды.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
60-е
60-е

Эта книга посвящена эпохе 60-х, которая, по мнению авторов, Петра Вайля и Александра Гениса, началась в 1961 году XXII съездом Коммунистической партии, принявшим программу построения коммунизма, а закончилась в 68-м оккупацией Чехословакии, воспринятой в СССР как окончательный крах всех надежд. Такие хронологические рамки позволяют выделить особый период в советской истории, период эклектичный, противоречивый, парадоксальный, но объединенный многими общими тенденциями. В эти годы советская цивилизация развилась в наиболее характерную для себя модель, а специфика советского человека выразилась самым полным, самым ярким образом. В эти же переломные годы произошли и коренные изменения в идеологии советского общества. Книга «60-е. Мир советского человека» вошла в список «лучших книг нон-фикшн всех времен», составленный экспертами журнала «Афиша».

Александр Александрович Генис , Петр Вайль , Пётр Львович Вайль

Культурология / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное