Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники

Июнь носит в Финляндии название kesäkuu. Слово «kesä» имеет два значения: «лето» и «паровое поле». Можно полагать, что название месяца связано именно с последним понятием, так как подъем пара был основной работой для земледельца в июне. Аналогичное название — «месяц пара» — для июня известно было и у других народов, правда, в качестве старинных и локальных названий: в Германии (Brachmonat, Вгасhert), Венгрии (ugarhónap), в ст. французском (jascherec)^{365}.

Лето делилось, по представлениям финских крестьян, на две части: на «маленькое», или «короткое», лето — до 24 июня — дня солнцеворота — и «длинное», или «большое», лето — после него^{366}.

День солнцеворота, естественно, был древним аграрным праздником. В большей части Финляндии он носит название юханнус (juhannus), т. е. иванов день, на юго-западе страны называется mittumaarja, или mettumaari, что восходит к старошведскому midhsumar — середина лета.

В этот период даже в северных районах Финляндии наступало лето. Именно наступление лета и отражалось в традициях праздника. Дворы и дома украшались зеленью и цветами. У ворот или дверей дома с обеих сторон ставили срубленные березки. В западной Финляндии и Кайнуу (северо-восток) из срубленных березок строили беседку во дворе, в ней пили во время праздника кофе. В центральной и северной Похьанмаа во дворах устраивали так называемые ивановы елки (juhannuskuusi). Это была действительно ель, которую врывали в землю, предварительно содрав с нее кору и обрубив все ветки, кроме одной пары на середине высоты дерева и самых верхних сучьев. По стволу ивановой ели лазили мальчишки, соревнуясь, кто взберется выше. Иванова ель стояла обычно до осени, а то и до следующего иванова дня. Жилой дом украшали внутри ветвями цветущих в эту пору деревьев: на юге это была рябина, в северных частях страны — черемуха. Пол застилали зелеными ветвями, на окна и стены вешали венки из цветов, ставили ветки и цветы в ведра с водой.

Украшали также домашних животных, главным образом коров. Жгуты или венки из цветов, камыша и различной зелени привязывали к рогам, что, по поверьям, должно было принести хорошие удои молока. Всю зелень, служившую украшением в иванов день, не выбрасывали, а сохраняли до какого-либо традиционного срока — до михайлова дня, считавшегося концом полеводческого года, или до рождества. В этот праздник ее скармливали коровам и овцам — предполагалось, что зелень сохраняла магическую силу и способствовала успеху в животноводстве.

Крестьяне считали, что летнее солнцестояние (так же, как и зимнее) длится три дня: три дня солнце «находится в гнезде», после чего «переходит на другую половину», когда дни укорачиваются «в пользу батрака»^{367}. Но праздновалась, как и у всех народов, вся ночь на 24 июня.

Вечер 23 июня отмечался торжественным обильным ужином, но время года было еще голодное: старые запасы уже кончились, а новых еще не было. Единственное, что имелось уже в достаточном количестве, — это свежие молочные продукты, которые и преобладали на праздничном столе. В Саво раньше было принято варить непосредственно на выгоне или на месте дойки коров на костре молочный суп, который затем несли на паровой клин поля и там ели. В центральной Похьанмаа варили «иванов сыр» — суп из молока и сыра (juhannusjuusto), похлебка имела красноватый оттенок и сладкий вкус. Парни ходили ночью по дворам пробовать, кто из девушек сварил суп лучше^{368}. Кроме сырного супа подавали жареный сыр; в Хямэ было традицией давать каждому обитателю дома по целому сыру, для чего заготавливали заранее нужное количество.

Традиционным блюдом были также «яичная каша» (munavelli) — род омлета из молока и яиц и яичное масло (munavoi) — смесь из рубленых крутых яиц и масла. В некоторых местностях, например в Сатакунта, пекли пресные или на дрожжах оладьи из ячменной или пшеничной муки^{369}.

Башнеобразная кладка костра на иванов день. Карельский перешеек