Кальян

— Пока нет. Я видела, как он забрал его с собой, и я планировала вернуть его, как только мы вернемся, но он выпрыгнул из самолета в Бразилии.

— Бразилии? — Фабиола склоняет голову набок и смотрит на детей. — Вы забрали детей из Бразилии?

— Нет, из Колумбии. Они были рабами Палача.

— Боже, мой, как я могла упустить это из виду? — Фабиола спешит к детям и, опустившись на колени, осматривает их ладошки. Как только она видит, что у них нет двух пальцев, она крепко их обнимает, в ее глазах стоят слезы.

— Есть что-нибудь еще, что мне следует знать об этих детях? — Я беспомощно стою, сердясь из-за того, что от меня утаивается слишком много истин.

— Нет. — Она утирает слезы. — Ты все сделала правильно, Алиса. — Она подзывает меня и обнимает одной рукой. — Будь ты проклят, Пиллар, за все свои старые грехи.

— Мне жаль, Фабиола, но мне кажется, я заслужила узнать, что происходит.

— Хочешь знать, что происходит? — она рыдает на плечах у детей. — Теперь мне известно, почему Пиллар притворялся Шляпником и украл у тебя ключ на прошлой неделе.

Глава 81

Грибландия, Колумбия.

Людей Палача никто не предупредил. Все еще оплакивая смерть своего лидера, они собирались утроить собрание, чтобы избрать себе нового. На этой неделе придут миллионы долларов, полученные от наркотиков, и кто-то должен возглавить их. И раз уж они потеряли слишком много детей из-за этой девицы Алисы, они планировали в ближайшее время похитить в рабство еще больше детей. Дети бедняков и сироты были наилучшими кандидатами.

Но все пошло не так, как планировалось.

Почему?

Из-за человека в синем костюме с белыми полосками и золотыми пуговицами. Человек в шляпе с отвратительной кожей, будто та вот-вот слезет. Человек с кальяном и в белых перчатках.

Во-первых, он был похож на глупого волшебника из голливудского фильма, выпрыгнув из самолета с двумя автоматами, он начал осыпать всех пулями направо и налево. Несмотря на то, что ранее он запомнился им, как человеком чудным и полным жизни, сейчас он превратился в нечто, с нечитаемым выражением лица. Хмурый взгляд, бессердечный и несгибаемый. Пиллар стрелял направо и налево. Вверх и вперед. Никакой жалости. Никаких размышлений. Он не собирался отступать или упускать момент.

Кровь залила все вокруг, в том числе и его костюм. Ему было плевать. Попала ему на лицо. Он не заметил.

Он перезарядил автоматы и пошел, словно Клинт Иствуд, стреляя направо и налево. Ни у кого из них даже не было шанса потягаться с его мастерством. Те же, кто был новичком в этом деле, невольно задались вопросом, кто же такой этот человек. Откуда у него такие навыки, и как во имя грибов и ухмылок, он осмелился проникнуть в Грибландию. Но те, кто пробыл здесь долгое время, уже знали его. Именно эти люди побежали первыми, впрочем он все равно догнал их и прикончил одного за другим. Там были и те, кто знали, как его зовут. Сеньор Пиллардо, который когда-то был одним из них. Все боялись Сеньора Пиллардо, но зачем он стрелял, оставалось для всех загадкой.

Один из последних выживших, лежа на траве, наблюдал за тем, как Пиллар стоит среди кучи мертвых наркоторговцев. Он наблюдал за тем, как тот отходит к самолету, собираясь улетать. Внезапно, умирающий узнал его.

— Ты…, - заикаясь, произнес он. — Не может быть! — Он смотрел, как взлетает Пиллар и, насколько он мог судить, человек в голубом костюме еще не закончил.

Глава 82

Собор Святого Петра, Ватикан.

Фабиола не говорит мне, зачем Пиллар забрал ключ. Она не говорит мне, что такого особенного в этих детях. И это сводит меня с ума. Я не могу заставить ее рассказать мне. Белая Королева источает ауру доверия, не смотря ни на что. Если она решила не говорить мне, значит, на то есть своя причина. Я наблюдаю за тем, как большую часть времени Фабиола проводит, заботясь о колумбийских детях…, я понимаю, что не все они из Колумбии, а со всего мира… в то время пока Мартовский Заяц пытается вспомнить о чуме чуточку больше.

— Больше всего меня поражает то, что я смог выдумать такую чуму. — Он бегает по церкви взад и вперед.

— Что Вы имеете в виду? — спрашиваю я.

— Я имею в виду, чтобы там ни пообещал мне Кэролус, или же принудил меня, я никогда не смог бы создать нечто такое, что может причинить вред кому-либо в мире. Я не такой.

Я верю ему.

— Думаешь, он накачал меня наркотиками до такой степени, что я не смог себя контролировать?

— Не знаю. — Я пожимаю плечами. — Быть может, Вы, как и он, и у Вас тоже раздвоение личности.

— Это было бы ужасно. — Он пригладил длинную бороду. — Не думаю, что я ужасен. А ты как думаешь, я ужасен?

— Успокойтесь.

— Да, так будет лучше. — Он устремил на меня взгляд. — Кажется, лампочка моргнула.

Я не знаю, что сказать.

— Быть может, не следует столько думать, тогда никто не увидит моих мыслей. Фабиола, как думаешь, я могу спрятаться в исповедальне?

— Если тебе от этого станет легче. — Она приблизилась ко мне. — По — прежнему нет идей, как убить Кэролуса?