Калифорнийская трилогия

Следующим поколением трасс стали футхиллская, восточная и сан-хоакинская – все они проектировались с намерением облегчить доступ в южную часть округа. По окончании их строительства сразу же появилась разумная мысль соединить концы гарден-гроувской и футхиллской трасс, находившиеся в каких-то милях друг от друга. Между ними поверх Кауэна и Лемон-Хейтс был переброшен огромный виадук, оставивший дома внизу нетронутыми – но мгновенно упавшими в цене. Тем же самым образом были построены новые сантьягская и кливлендская трассы; перебрасываясь с одной огромной опоры на другую, они рассекали небо над новыми многоквартирными домами, которых день ото дня становилось все больше и больше, – словно грибы после дождя, они вылезали на территории прежних ранчо, образовывая новые города, такие, как Сантьяго, Силверадо, Трабуко, Сивью-Террас, Сан-Хуан-Спрингс, Лос-Пиньос, О'Нил, Ортега, Сэддлбэк, Алисиа и так далее, и так далее, и так далее. По мере того как земля дробилась на участки, выравнивалась, заливалась бетоном, застраивалась, росла и сеть трасс. Когда начался общенациональный переход на систему электромагнитных дорожек, округ Ориндж оказался в первых рядах. Здесь провели реконструкцию в кратчайшие сроки, за какие-то пять лет; развернувшиеся работы помогли смягчить экономический спад Тусклых Двадцатых – тот, с которого началась депрессия, захлестнувшая весь мир. Новая транспортная система обязательно вызывает всплеск деловой активности, это верно и для округа Ориндж, и для всего американского Запада. Когда неудержимая людская волна перехлестнула через границы ирвин-ского ранчо и затопила всю юго-восточную часть округа, застройка пошла здесь даже быстрее, чем на северо-западе полвека назад. Уже через несколько лет обе половины мегаполиса стали практически неотличимы друг от друга. Остался только Кливлендский лесной заповедник. Компания по торговле недвижимостью жадно облизывалась на эту сухую, холмистую, пустующую землю, с тоской прикидывая, сколько домов можно было бы здесь построить, сколько роскошных особняков вместили бы склоны Седельной горы, и как только очередное вашингтонское правительство проявило сочувствие и понимание, началось растаскивание этого крохотного, совсем, в общем-то, незначительного лесного заповедника. Да и какой он, к черту, лесной, там и леса-то никакого нет! Так что не о чем шуметь и беспокоиться. Округ перенаселен, он нуждается в этих шестидесяти шести тысячах акров, – чтобы стало больше домов, больше рабочих мест, больше машин, больше денег, больше оружия, больше наркотиков, больше недвижимости, больше трасс! Так что и эту землю распродали. И все это так и осталось.

Глава 58

Эйб с Ксавьером чуть не половину своей смены просидели в диспетчерской – случай не просто редкостный, а почти невероятный. Они играли в видеофутбол, качали железо, дремали, снова брались за футбол. В «Пристани» Ксавьер играет исключительно на деньги и приобрел зверскую квалификацию, работает на клавиатуре, что твоя машинистка, барабанящая двести слов в минуту, и все одиннадцать его игроков носятся по полю под стать звездам национальной сборной в момент наивысшего вдохновения. Когда Эйб атакует, его ежесекундно перехватывают, сбивают с ног, у него вышибают мяч, все его удары блокируются, ну а защиту его противник прошибает с такой же легкостью, как тяжелый танк – гнилую стену. В прошлой игре он проиграл триста восемьдесят девять ярдов, а в этой проигрывает уже с разницей семь – девяносто восемь. Да и те семь заработаны жульническим образом – сразу после начала игры Эйб заорал: «Осторожно!», Ксавьер оглянулся, а он тем временем перекинул мяч.

Так что Эйбу надоело, и он бросает игру.

– Ты что, Эйб, давай еще. Я буду играть с закрытыми глазами, вот тебе честное слово.

– Нет уж, хватит с меня.

Эйб снова задремал, и тут раздается негромкий звон, мгновенно насыщающий его кровь адреналином. Не успев даже толком проснуться, он оказывается на водительском месте с застегнутым ремнем, и лишь значительно позднее, когда фургон уже вылетел на Эдингер и влился в поток других машин, бешено бьющееся сердце Эйба возвращается к какому-то подобию нормального ритма. Еще год жизни потерял, это уж точно; и пожарники, и санитары умирают обычно от инфарктов, – а все из-за такого вот дерганья, из-за адреналина этого.

– Так куда же это я направляюсь?

– Езжай по ньюпортской на север, до гарбадж-гроувской, по ней на запад до Ориндж, на север до натвудской трассы и – прямо к университету. Нас просят оказать содействие в ликвидации последствий автомобильной аварии.

– Да не может того быть.