Калифорнийцы

- Я понял, что без них не обойтись. Это надежные люди, на них можно положиться.

- Так когда они приезжают?

- Сегодня, завтра... откуда мне знать. Они уже в пути.

Теперь Сеньоре предстоит отправиться в ближайшее к ним поселение, Лос-Анджелес. Сейчас для этого самое подходящее время: приехать, потратить золото, пригласить всех на вечеринку. Гостей ожидается немало - семейства Сепульведа, Луго, Бердуго, Абель Стернз в полном составе... в общем, все-все-все.

Несмотря ни на что, жизнь продолжается, и самое время подумать о том, как дальше быть с ранчо. Землю нужно будет заново перепахать, потом засеять... Очень многие калифорнийцы были вполне довольны жизнью, не обращая никакого внимания на то, что принадлежащие им стада понемногу дичают, бродя по обширным угодьям, местами засеянным какими-нибудь культурами, урожай от которых, впрочем, существует лишь в мечтах, сродни сладким грезам о сказочной далекой стране, где царит всеобщее спокойствие и умиротворение, и никому не приходится слишком усердствовать.

Именно в этом была беда Калифорнии 40-х годов XIX века. Жить здесь было очень просто, у людей не было необходимости бороться за место под солнцем, но человеку борьба человеку необходима как воздух, иначе род человеческий станет вырождаться.

Мысли Шонна снова обратились к золоту. Если они пришли туда за золотом, то значит, это золото, должно быть, было намыто из того ручья, или же его принесло со склонов во время камнепада. Сеньора говорила, что нигде поблизости она не видела каких-либо следов разработки возможного месторождения, хотя в сама пещера была в свое время кем-то облагорожена. Размышляя надо всем этим, он прошел в дальний угол веранды и остался стоять там, привалившись спиной к одному из столбов, подпиравших крышу на углу.

Другого выхода не было. Он должен вернуться. Он должен найти то место, куда Хуан водил его мать, предать земле тело Хуана и поискать золото.

Теперь ему придется более практично подходить ко всему. Иногда люди всю жизнь проводили в поисках заброшенных золотых рудников и кладов, но так ничего и не находили. Он же пойдет по другому пути. Для начала ему придется разобраться с куда более прозаичными делами.

Всего в Малибу насчитывалось несколько тысяч голов скота. Если согнать всех животных старше шести лет, получить из них кожи и жир, то это было бы уже хоть какаим-то началом. К тому же он уже на протяжении долгого времени вынашивал идею о покупке быка у мормонов, обосновавшихся в Сан-Бернандино. Он и раньше видел их скот, все животные были крупнее, жирнее и во всех смыслах лучше его скота. Имея одного-двух быков, он смог бы развести новое, свое собственное стадо, и хотя в данный момент торговля говядиной совсем не шла, но ведь так не может продолжаться бесконечно. И еще у них остались кое-какие семена от их предыдущей посевной эпопеи. Они их тоже могли бы пустить в ход.

Он отправится на побережье и там поговорит с местными индейцами. С тех пор как умер отец, они сами очень редко приходили сюда, на ранчо, но связь с ними терять было никак нельзя. С их помощью можно было бы установить отношения с другими индейскими племенами, у которых были меха для продажи.

Необходимо было действовать без промедления. Нельзя терять время.

- Хесус, - сказал он, когда Монтеро поднялся по ступеням веранды, нужно распространить слух, что мы вымениваем меха. Я хочу установить отношения с индейцами, что живут в горах.

- По-моему, это было бы хорошо, - одобрил Монтеро, и, немного помолчав, добавил: - Капитан, к нам приехали. Я их знаю, хотя раньше никогда их не встречал.

- Что это за люди?

- Оба погонщики, капитан. Отлично управляются с лошадьми, скотом и лассо умеют в руках держать. - Он снова сделал небольшую паузу. - А еще они хорошо сражаются.

- Откуда они?

- Из Соноры, капитан. По крайней мере последнее время они жили там, но один из них в свое время служил в армии вместе с вашим отцом.

- Я приму их.

Час спустя на дороге, ведущей к ранчо показались два всадника. Они стремительно приближались, пустив коней в галлоп. Влетев во двор ранчо, они остановились и тут же спешились. Вне всякого сомнения оба были непревзойденными всадниками. Тот из двоих, что был постарше, и о котором Шон немедленно подумал, что скорее всего именно он был армейским товарищем его отца, оказался широкоплечим человеком невысокого роста и могучего телосложения.

- Командующий дель Кампо, - представился он, лукаво сверкнув глазами. - Я был сержатом и служил вместе с вашим отцом, сеньор. Четыре года я состоял при нем. Мне тогда было шестнадцать лет.

- А что было потом?

Он снова сверкнул глазами.

- А потом я просто жил, сеньор.

Шон переключил внимание на того, что был помоложе, можно сказать, почти совсем еще мальчик. Он был строен и подтянут, и походил больше на индейца, чем на испанца.

- Антонио Поланко, сеньор. Я буду служить вам.

- Работать здесь будет тяжело, - сказал им Шон. - возможно, нам придется драться. Во главу угла я всегда ставлю преданность. Когда вам надоест работа здесь, то просто подойдите ко мне и так прямо и скажите. И можете идти.

- Понятно.