Калигула. Тень величия

— Племянник не оправдывает его надежды. Слишком многими преступлениями запятнал себя наш цезарь на пути к власти, да и после того, как обрел ее. Объявление о собственной божественности и желание причислить Друзиллу к сонму богов переполнили чашу народного терпения.

— Неужели Гай Цезарь намерен сделать ее римской богиней? — скривила губы Мессалина. Ей ли было, как бывшей подруге, не знать, что из себя представляла покойная сестра цезаря. Это ее покоробило до глубины души, потушив последние искры сомнения.

— Мы не дадим этому осуществиться, — уверенно произнесла она. — Еще кто-нибудь замешан в заговоре?

— Только Ирод Агриппа. Собственно, он и организовал заговор, но бросил все на полпути и исчез из Рима, едва Эмилий Лепид припугнул его.

— Что? Эмилий Лепид в курсе происходящего? — вскинулась Валерия.

— Нет, — попытался успокоить ее Макрон. — Но он сует нос все глубже в это дело. И, если его не остановить, то неизвестно, что он еще пронюхает.

Валерия удивилась, узнав, что Пираллида тоже была замешана в заговоре, завеса тайны ее гибели несколько приоткрылась, но Мессалина решила умолчать о своих подозрениях. Она никогда не верила в ее самоубийство, но ее так же не смутило, что гетера стала разменной монетой на пути заговорщиков.

— Значит, нас четверо, — подытожила она. — Но каждый силен своими связями и влиянием. А в чем заключается моя роль?

От ее цепкого взгляда не укрылось, что мужчины быстро переглянулись. Мессалина выдержала паузу, но ответа так и не последовало. И Макрон, и Гемелл отводили глаза.

— Что же вы молчите? — язвительно спросила она.

— Нужно украсть из покоев Калигулы письма его матери. Если они всплывут, то относительно происхождения Германика могут возникнуть сомнения.

— Неужели ту самую капсу с письмами его матери и запиской врача, где Сеян назван отцом? — в уме Мессалины всплыли подробности вчерашнего рассказа Макрона.

— Ты очень умна, молодая госпожа, — произнес Невий Серторий. — Как я уже говорил, эту записку подделал секретарь Тиберия Клавдия, но, я думаю, что тебе стоит ознакомиться с собственноручным письмом матери Гемелла и заверениями в его подлинности Фабия Персика, воспитавшего его. Я не хочу, чтобы у тебя оставались сомнения насчет происхождения Германика.

Мессалина решительно протянула руку, и Макрон вложил в ее ладонь два свитка. Пока девушка их читала, мужчины наблюдали за ней, слушая стук капель в водяной клепсидре. Макрон обратил внимание, с какой безграничной любовью смотрит на нее Гемелл, и понял, что именно Мессалине уготовано стать следующей императрицей Рима. Что ж, она будет править с присущими ей умом и дальновидностью.

Человеку свойственно ошибаться.

Неожиданный удар в медный гонг заставил всех вздрогнуть. Макрон вышел, успев приложить палец к губам, но тут же вернулся. В руке он держал запечатанные таблички.

— Всего лишь посланец. Посмотрим, какие известия он принес, — сказал он, разломал печать и быстро пробежал глазами написанное. Лицо его просияло. — Наш враг обезврежен. По крайней мере, на время. Эмилий Лепид получил удар по голове и сейчас находится в загородном доме Саллюстия Пассиена Криспа. Рискну предположить, что он появился там с намерением разыскать сбежавшую Ливиллу.

— О, боги! — с облегчением выдохнул Германик, подумавший о могуществе Макрона, явно приложившему руку к этому прискорбному событию. — К счастью, она ничего не знает. Я не был настолько глуп, чтобы откровенничать с ней. Может, они помирятся, и Агриппина не сможет им помешать.

Мессалина удивленно посмотрела на Гемелла.

— Птичка моя, а ты разве не знаешь, что Лепид спит с обеими сестрами? И каждая ревнует его к сопернице. У Ливиллы не было шансов противостоять бешеной Агриппине, но теперь, я уверен, она не упустит возможности поухаживать за раненым, — с презрительной усмешкой сказал Германик.

Макрон не удержался и подлил яду:

— А что, твои ухаживания за Ливиллой потерпели неудачу?

Мессалина сердито сдвинула брови.

— А я не очень-то и старался в этом преуспеть. Когда в твоем сердце царит другая, то неискренность подобных намерений не даст достичь успеха, — парировал этот выпад Гемелл. — Она не поверила мне. Да и если б Клавдий не стал на этом настаивать, я бы и сам никогда не попытался привлечь на нашу сторону эту глупую особу. Ливилла чересчур труслива и много пьет. От нее не было бы толку.

Германик с облегчением заметил, как Мессалина улыбнулась.

— А может, и зря. В борьбе все средства хороши, — с хитрой улыбкой сказала она. — Мне же придется переспать с Калигулой. Это единственный способ проникнуть в его покои, не правда ли?

Германик застонал и схватился за голову.

— Она права, — поспешил сказать Макрон. — И ты выставишь себя глупцом, если посмеешь отговаривать ее. Но не все так просто. Для встреч с женщинами Калигула использует другие покои. А тебе нужно оказаться именно в тех, где он предпочитает спать один.

Мессалина предупреждающе подняла руку.

— Предоставь это мне, уж я сумею с этим разобраться. Но что дальше? Кто-нибудь из вас спланировал убийство?

Макрон отрицательно покачал головой.