Калигула. Тень величия

— Я лучше начну по порядку, — с усмешкой глядя на нее, сказал Макрон. В течение всего его долгого повествования Мессалина, как застыла на краешке катедры, вся подавшись вперед и ловя каждое слово, так и не пошевелилась. Глаза ее то вспыхивали огнем восхищения, то в них светилась радость, то отражали они презрение и ненависть, а когда Макрон рассказывал о смерти Юнии, о ее похоронах и болезни Калигулы, слезы полились по щекам Валерии, и она даже не утирала их.

И когда Невий Серторий наконец умолк, Мессалина порывисто поднялась и пошла прочь из таблиния, не сказав ни слова. Германик кинулся было следом, но Макрон задержал его.

— Пусть идет! Ей нужно осмыслить услышанное. Уверен, что сейчас ее чувства подобны буре, что утихнет еще не скоро. Отправляйся и ты обратно во дворец.

Мессалина, пошатываясь от усталости, вышла из дома и зажмурилась. Оказывается, яркий день уже давно сменил ночь. Ей хотелось поскорее очутиться дома, в мягкой уютной постели, чтобы в полном одиночестве спокойно обдумать каждую подробность услышанного увлекательного рассказа.

Германик, вынужденно разлученный с любимой, которую надеялся проводить домой, поспешил вернуться во дворец. По пути в свои покои ему встретился Каллист, вольноотпущенник, ведавшей делами казны, и передал ему, что Гай Цезарь не раз спрашивал о своем секретаре, недоумевая, куда тот мог пропасть. Был уже полдень, и цезарь сейчас открывал начало скачек в Большом цирке, поэтому, даже не заходя к себе, Гемелл поспешил к лестнице, спускавшейся с Палатинского холма к Большому цирку. С верхних ступеней он уже услышал, как бушует людской океан, заполонивший трибуны. Значит, скачки были уже в самом разгаре.

Германик помолился богам, чтобы выиграли красные, иначе он рисковал попасть под плохое настроение Калигулы. Фортуна, как оказалось, сегодня была на его стороне.

Чрезвычайно довольный Гай Цезарь восседал в своей ложе, задрав ноги и подбадривая криками несущиеся вдоль Спины колесницы. Увидев Фабия, он радостно закричал:

— Неужели вернулся, бездельник? Я приказал бы тебя выпороть, мальчишка, задержись ты до вечера! Ты отобрал членов коллегии?

Фабий низко склонился перед императором и поцеловал его сандалию.

— Не спеши гневаться, мой цезарь. Половина работы мной проделана, избранным уже разосланы указы о внесении взноса и требования явиться для подготовки торжественной церемонии.

Калигула недовольно сдвинул брови.

— Судя по твоим частым отлучкам из дворца, ты не намерен заниматься этим далее, — произнес он.

— О, нет! — воскликнул Астурик, отступая на шаг назад. — Я проводил подробную инспекцию по выявлению скрытых доходов всех кадидатов, посетив римских менсариев.

Калигула изумленно вскинул ресницы.

— Не понял?

— Мне нужно было знать, кто из претендентов наиболее богат. Ведь не каждый может позволить себе выплатить миллион сестерциев в качестве вступительного взноса в коллегию жрецов. А кто-то может попросту утаивать от тебя свои доходы, цезарь, допустим, совершая незаконные сделки или выступая за вознаграждение посредником между иноземными и римскими торговцами.

Гай был удивлен до глубины души.

— Надо же, а мне и в голову не приходило потрясти этих ростовщиков. А ведь через их жадные руки проходит немало средств.

— Твое имя, цезарь, раскрывало передо мной любые двери. Никто не смел возражать. Их не худо бы обложить дополнительным налогом.

— Ты умен, Фабий Астурик! — восхищенно произнес Гай. — Я жду тебя вечером с подробным докладом, а также доводами по поводу этого налога. Это весьма интересно и вольет новые средства в казну.

Обрадованный Астурик вновь низко поклонился цезарю и выбежал прочь. Легкие ноги вознесли его вверх по лестнице. До вечера еще много времени, он успеет встретиться с Мессалиной, а также до встречи с Калигулой обыскать таблиний и найти капсу. Вполне возможно, что этим вечером ему удастся найти письма матери, и тогда Мессалине не придется рисковать. К тому же, и Макрон, и он сам прекрасно понимали, что будет означать присутствие Валерии в покоях императора. И не факт, что ей удастся проникнуть туда.

Добравшись, наконец, до своей кубикулы, Фабий поспешно написал возлюбленной записку с просьбой встретиться на их обычном месте в Саллюстиевых садах. Сердце его гулко билось, ему почему-то казалось, что она может не прийти. Вдруг испугалась и не станет участвовать в заговоре? Эти вопросы Астурик старался не задавать себе, препочитая думать о лучшем исходе событий. Если Мессалина любит его, то пойдет с ним до конца. Раб умчался с запиской, а Фабий, презрев усталость после бессонной ночи, уселся разбирать свои записи по кандидатам в коллегию.

Гай Цезарь еще долго не мог прийти в себя после разговора с Фабием. Следя за бегом колесниц, он размышлял над тем, что сказал ему юноша. Вот, оказывается, сколько способов существует для выкачки денег с населения!

Если Фабий Астурик такой умный, то следует поручить ему составить более подробный список новых налогов, иначе деньги в казне скоро закончатся, а Калигула как раз велел построить новый корабль для перевозки древнего обелиска из Египта.