Калин

— У рабов ничего нет, но они цепляются за то немногое, что им перепадает. А мои родители не были рабами. Они не носили ошейники. У них якобы было право пользоваться всем, что они зарабатывали. Но вместо этого они были чертовски признательны барину, который возвращал им лишь малую долю того, что принадлежало им самим. Говорю тебе — они вкалывали куда больше, чем все рабы, которых я встречал. И им все время приходилось сводить концы с концами. В отличие от рабов у них не было ни начальника, снабжавшего их одеждой, ни бригадира, который выдавал бы им паек; когда они болели, то не могли себе позволить обратиться к врачу. У них не было теплого жилища, чтобы спокойно спать. И никто не развлекал их для того, чтобы они хорошо работали. Они вынуждены были работать только для того, чтобы обеспечить себе пропитание. Мой старик никогда не пил ничего лучше какой-то сивухи, которую сам же и гнал. А моя старуха понятия не имела о духах. Они жили как животные и так же умерли. — Он свирепо смотрел на огонь. — Поэтому никогда не говори мне о свободе, — сказал он твердо. — Не делай из меня идиота. Я лучше знаю.

На несколько мгновений воцарилась напряженная тишина. Содержимое котелка на костре слегка забурлило и выпустило струйки пара.

От налетевшего порыва ветра пламя костра взметнулось и высветило из полумрака лица сидящих кругом, отчего глаза их заблестели, а в щелках заросших щетиной губ блеснули зубы.

— Рабство не оправдывает себя, — тихо произнес кто-то. — Намного дешевле позволить людям заботиться о себе самих.

— Тогда зачем держать на Кроне рабов? — спросил другой и добавил: — А вот зачем. Рабы не бастуют, не создают профсоюзы. С ними мало хлопот. Владельцам шахт нужен надежный источник рабочей силы. Они просто хотят сохранить свои капиталы. Сюда вложены большие деньги.

— Ну и ты себе заработай! — завопил пятнистый. — Что ж ты такой умный, а сидишь с пустым карманом?

— Да катись ты к чертям в ад!

— В ад! Друг мой, я уже давно здесь. А ты разве не знал?

Взрыв хохота снял напряжение. Дюмарест пошевелился и почувствовал, как кто-то подсел к нему сбоку. Он увидел рядом с собой Арна. Его изуродованная щека блестела в пламени костра, сухая кожа раскраснелась, и Арн невольно потер лицо рукой.

— Фило снова завелся о своем?

— Ты о мутанте?

— О нем. Иногда мне кажется, что он просто работает на компанию, когда пытается уговорить нас нацепить на себя ошейник. Наверное, он неплохо греет руки на этом. — Арн причмокнул. — Может быть, мне удастся его подлечить…

Дюмарест полюбопытствовал:

— Как?

— Позже расскажу. После ужина. — Он понизил голос: — Лучше не бери с собой девчонку.

— Нет, — возразил Дюмарест, так как видел, с каким выражением все смотрели на Калин. — Я не сделал бы этого, даже если б и хотел, а я не хочу. Здесь неподходящее для этого место, — объяснил он. — Да и время тоже. Я не оставлю ее одну, пока не узнаю, как тут обстоят дела.

Арн передернулся.

— Смотри сам, — заметил он и крикнул стоявшему у котла: — Эй! Как там рагу? Давайте есть!

Городские трущобы, где находят себе пристанище несчастные и обездоленные, все похожи друг на друга: убогие хижины, слепленные из всевозможного хлама, а то и просто норы, вырытые прямо в кучах грязи и мусора. Все это создавало лишь видимость уединения. Ничем не вымощенные тропинки петляли между шумными жилищами. У подножия гор обнищавшие странники разбивали временные лагеря, чтобы потом подняться на вершину при помощи своих нехитрых приспособлений. Здесь полностью отсутствовали канализация, водопровод и электричество. Только грязь и смрад, порождаемые немытой плотью и лохмотьями. Братья по несчастью делили здесь между собой горькую долю.

Арн опрокинул свой котелок и жадно проглотил остатки содержимого.

— Вкусно, — одобрил он, поощрительно причмокнув губами. — Твой смягчитель здорово пригодился, Эрл. — И крикнул повару: — Ну-ка, подлей мне еще!

Арн имел на добавку полное право. Ведь именно он был главным среди тех, кто добыл мясо для рагу. Повар беспрекословно подчинился. Затем посмотрел на Дюмареста в нерешительности, но наполнил и его котелок.

— Спасибо, — поблагодарил Дюмарест и тут же принялся за еду, тщательно пережевывая жесткое мясо. Сидевшая рядом Калин с отвращением смотрела на содержимое своего котелка.

— Эрл, я не могу… Это же и собака есть не станет.

— Вполне съедобно, — заверил ее Дюмарест. — Ешь давай.

— Но…

— Ешь, — повторил он резко.

Бедному путнику выбирать не приходится. Он никогда не знает, когда будет есть в следующий раз. Рагу не очень-то нравилось и Дюмаресту, но он ел и хуже. К тому же в его котелке плавало какое-то подобие овощей, похожих на длинные белые корни. Возможно, они были ненастоящими, но в них содержалось много белка и минералов. Помимо мяса зардлов и воды в рагу присутствовали какие-то добавки, делая его более наваристым. Однако Дюмарест не мог понять, что это.

— Сухие дрожжи, — пояснил Арн. — В деревне имеется небольшой пивоваренный завод, и Фило удалось раздобыть остатки со дна бочек.