Калинова яма

Слева от дороги к мосту густо разрослась тополиная роща, направо уходил пологий склон с кустарником и редкими деревьями. За мостом дорога раздваивалась, огибая высокий холм вдалеке. Я взглянул в бинокль на холм и заметил стволы орудий. Именно отсюда республиканцы обстреливали Бриуэгу. Где-то там и расположилась 14-я дивизия.

Я отошел за дерево, снял с плеча «бергманн», оперся им о землю.

— Можно перекурить, — сказал я. — Это последнее сравнительно безопасное место, потом не будет времени.

Хоакин, выдохнув, снял со спины мешок с динамитом. Мы уселись на землю, достали папиросы, закурили.

— Такая маленькая речка, — заметил Вито, глядя в сторону моста. — Ее ведь, наверное, можно перейти вброд.

— С ума сошел? Посмотрю я на тебя, когда ты будешь переходить ее вброд, — усмехнулся Аугусто. — Ты знаешь, какая там сейчас вода? Правильно, очень холодная. И сейчас там глубоко — уж поверь. Солдаты, может, как-нибудь и смогут пересечь реку, но о танках и пушках без моста им придется забыть. Это летом Тахунья здесь больше похожа на ручей, через который можно перейти и не намочить жопу. Да, наступали бы республиканцы летом — не надо было бы взрывать мост.

— Летом уж всяко приятнее воевать, — сказал Вито.

— Воевать неприятно, — проговорил Хоакин, затягиваясь папиросой и глядя в сторону моста.

Мы все смотрели в сторону моста.

— Сейчас пять утра, — сказал я. — Они должны начать наступление на этом участке около восьми. Может быть, чуть позже. Может быть, из-за погоды они вообще отложат наступление. Но закончить все мы должны максимум через час.

— Даже странно, что на том берегу еще никого нет — они должны были выставить хотя бы передовой отряд, — в голосе Аугусто появилось волнение.

— Они же анархисты, — заметил Вито. — Дивизией командует Сиприано Мера. Он раньше работал каменщиком. Думаешь, он гений стратегии?

Аугусто нервно рассмеялся:

— Мне кажется, до этих hijos de la puta[12] даже не сразу дойдет, что мы взорвали мост. Где они вообще?

— Мера неплохой командир, — сказал Хоакин.

Я снова оглядел другой берег через бинокль. Пехоты противника по-прежнему не было видно. Опасения внушал холм: с него участок моста просматривался как на ладони, но на нашей стороне были предрассветные сумерки и плохая видимость. Должно получиться, думал я. Точно должно получиться.