Калинова яма

Вопрос. Напомните, пожалуйста, в каком году вы стали работать в германском посольстве в Москве?

Ответ. В тридцать девятом.

Вопрос. А в каком году вы стали работать на германскую разведку?

Ответ. В тридцать восьмом.

Вопрос. Напомните, пожалуйста, в каком году вы познакомились с Гельмутом Лаубе?

Ответ. В тридцать девятом году, когда он вернулся из Польши. Более тесно стали общаться в январе сорокового, когда в штабе началась разработка операции по его внедрению.

Вопрос. Вы тогда жили в Берлине?

Ответ. Да. То есть не совсем. Я был в отпуске.

Вопрос. В отпуске?

Ответ. То есть, разумеется, официально это был отпуск.

Вопрос. Но на самом деле вас направили в Берлин для знакомства и координации действий с Лаубе?

Ответ. Да.

Вопрос. Как вы можете охарактеризовать Лаубе?

Ответ. Хладнокровный. Всегда держит себя в руках. Умеет втереться в доверие. Хороший разведчик.

Вопрос. Для чего ему нужно было ехать в Брянск?

Ответ. Вы уже спрашивали.

Вопрос. Спрашиваем еще раз.

Ответ. Ему дали задание выяснить расположение войск и оборонные характеристики Брянского укрепрайона.

Вопрос. Напомните, пожалуйста, когда вы видели Гельмута Лаубе в последний раз?

Ответ. Вы спрашивали. Зачем вы продолжаете спрашивать меня об одном и том же?

Вопрос. Отвечайте.

Ответ. В ночь на тринадцатое июня.

Вопрос. Хорошо. Можете возвращаться в камеру.

Ответ. Спасибо.

VII Царь

Белые светящиеся точки порхаютв ночи за окном — это не городские огни, не звезды и не светлячки, пусть они и похожи на них; маленькие шарики величиной со спичечную головку, некоторые побольше, некоторые поменьше.

Я не знаю, что это, но смотрю и не могу оторваться. Они заворожили меня. Я хочу открыть окно и впустить их, но что будет дальше? В них нет ни агрессии, ни дружелюбия. Они просто порхают за окном, будто их привлек свет моей лампы. Что, если я выключу свет? Они улетят?

Мне кажется, что они улетят, и поэтому я не выключаю лампу.

С ними спокойно и тихо. Необычность происходящего не пугает меня: в конце концов, чего я не видел? Мне даже не особенно важно, что это. Осколки прошедшего дня? Сгустки моих мыслей? Духи сновидений? Или все вместе?

Белые светящиеся точки, их становится больше, они порхают за окном, ничего от меня не требуя, не пытаясь достучаться, не желая напугать. Я сижу и смотрю на них, и невыносимо хочется спать: они будто гипнотизируют, потому что я не могу перестать смотреть в окно и даже не могу закрыть слипающиеся после тяжелого дня глаза.

Я встаю и открываю окно.

Из рассказа Юрия Холодова «Белые точки»

* * *

Из воспоминаний Гельмута Лаубе

Запись от 1 марта 1967 года, Восточный Берлин

С доктором психологии Карлом Остенмайером я познакомился в 1928 году, когда с отличием завершил обучение в Университете Фридриха Вильгельма. Я пошел вопреки желанию отца, который хотел видеть меня на адвокатской скамье, и устроился журналистом отдела экономики в «Берлинер Тагеблатт». Отец сильно расстраивался, но уже через месяц сказал, что принимает мой выбор. Я же чувствовал себя как рыба в воде: мне нравилось добывать информацию, выведывать тайны у богачей, обличать казнокрадов и обсасывать крупные сделки. Это стало моей стихией.

Одно вызывало беспокойство: душевное здоровье матери.