Kalip

— Шер, пожалуйста, выслушай меня, — грустно произнес Кай, — сегодня в девять вечера я с ними лечу на задание, практически без шансов на успех. Они мои друзья, от них будет зависеть вернемся мы или нет. Не важно, кто кого сегодня как назвал. Там, в тылу у духов, будет истина и правда и все всех рассудит по понятиям, как ты любишь говорить.

— Я не знал, — Шер замялся, понимая, что игры его здесь в крутого — это одно, а Кай не играет — он живет этим.

Себастьян знал, что вызов Кая к полковнику добром не кончится, — вот оно в чем дело.

— Что за задание, если это не военная тайна? — спросил он.

— Четверых наших духи захватили, там какой-то майор среди них. Начнут пытать — он все наши данные выдаст. Нужно их освободить, времени мало, главное успеть, чтобы не раскололся.

— Ты вроде был у духов и тебя пытали?

— Был.

— Ты же не раскололся.

— Это страшно, другие не выдержат, — Кай поморщился от воспоминаний, — давай сменим тему.

Было понятно, что он не хочет вспоминать об этом.

— Слушай, вы будете у них в тылу, освободите пленников, а как возвращаться? — Шер, смягчившись, смотрел на Кая.

— Со мной будут как раз эти ребята, думаю, прорвемся. Там будет точка, куда прилетит вертолет. Нужно только до нее дойти, — Кай был уже утомлен этим разговором, ему сейчас не хотелось об этом думать, — а есть чем ширнуться?

— Тебе на задание ехать, — пытался вразумить Кая Шер. Он любил ширяться, но сейчас даже он этого не понимал.

— На вертушке до места два часа лететь — все выветрится, — видя, что все переживают за него и не готовы разрешить ему ширяться, он попросил, — мне сейчас это необходимо.

— Ты можешь мне сказать почему? Тогда Ёзик все сделает? — Себастьян хотел узнать причину его душевного страдания.

Он подошел и склонился практически к уху Кая.

— Говори.

Положив руку на шею Себастьяна, Кай тихо прошептал ему:

— У меня приказ пристрелить майора, если будет невозможно его вывести. Но, в целом, приказ пристрелить сразу, чтобы не рисковать.

Себастьян отстранился от Кая, они смотрели в глаза друг друга.

— Пойдем, — приглашая за собой Кая, Себастьян двинулся в другую комнату, — Шер, Ёзика сюда с его дерь**м.

Они зашли в комнату с опущенными шторами и приглушенным светом. В комнате никого не было, здесь стояло несколько кроватей. Кай сел на одну.

Себастьян встал у стены. Он все понимал — Кай все воспринимает иначе. Наверное, за это он к нему так и проникся — странное болезненное сострадание ко всему и всем. Кай так ценил жизнь других, не делая разграничения на своих и чужих, плохих или хороших. Конечно, в бою он убивал, но убить своего, просто пристрелить… Ему нужно выполнить приказ, а он не может это сделать — как подло было отдавать такие приказы ему.

Шер привел Ёзика, который был здесь на особом счету. Он не только заведовал здесь всей наркотой, продавал ее своим и гарнизонным. Ёзик любил мужчин, это отражалось в его манере вести себя, одеваться и говорить. Но для всех он был неприкосновенен. Себастьян взял его под свою защиту, и поэтому он чувствовал и вел себя как король с остальными. Себастьян ценил его умение вести дела по покупке и сбыту наркоты, поэтому свое отвращение к его пристрастиям он пересилил в себе. Пару раз дал Ёзику по морде за намеки в свою сторону, и после этого они прекрасно дальше ладили. Хотя брезгливость в голосе он не убирал, каждый раз обращаясь к нему по делам.

Вот и сейчас Себастьян с отвращением смотрел на этого расфуфыренного молодого мужчину, который вошёл в комнату, за ним зашли еще двое, неся что-то в руках.

Защита и покровительство Себастьяна давала безграничные возможности для жизни в казарме. Ёзик вел себя с обычными зэками королем. У него была своя свита приближенных. Из слабых заключенных, тех, кто не мог дать отпор, он выбирал себе мальчиков для развлечений. Здесь он прекрасно устроился, и ему это даже нравилось.

К Каю он питал слабость, но, получив и от Кая тоже пару раз по морде, сдерживал себя в своих порывах и выражениях симпатии, хотя это ему не всегда удавалось. Кай был его несбыточной мечтой.

— Мой хороший, здравствуй, как я рад тебя видеть.

Все уже привыкли к такой манере Ёзика и не обращали внимания.

— У меня для тебя лучший товар припасён, — практически извиваясь перед Каем, Език пытался сдержать себя, — ребятки, что застыли, ставьте все сюда.

Его помощники начали раскладывать всё на столе.

— Давай помогу тебе раздеться, — Ёзик потянул руки к нему но, наткнувшись на его взгляд, резко их отстранил, — ну, тогда хоть посмотрю на тебя, — промурлыкал он.

Кай снял портупею и френч, хотел все бросить на стул, но Ёзик перехватил и аккуратно повесил все сам, страстно поглаживая ткань френча. Кай остался сидеть на кровати в армейской майке защитного цвета. Ёзик, пожирая его глазами, начал приготавливать раствор: погрел ложку над свечкой и влил жидкость в шприц. Его помощник перетянул Каю руку жгутом.

Подошел Ёзик с шприцом в руке.

— Сейчас тебе будет хорошо, очень хорошо. Это тебе Ёзик обещает. Я умею делать хорошо, — пытался заглянуть в его глаза, приблизил лицо к его лицу.