Калки. История одного воплощения. Часть первая

Детям это показалось смешно, и они засмеялись, перестав плакать. Потом помчались со всех ног домой…

Было одиннадцать утра. Инга почему-то рано пришла на обед. Она возилась в свой комнате, перебирала бельё. Вика размышляя над тем, как им быть в этом положении: если Додик умеет оборачиваться в любых людей, то им… может быть кто угодно… Эту мысль она не высказывала брату, тот и так был напуган. Витя же остановился у открытой двери комнаты Инги. Он залюбовался девушкой. Она сегодня казалась как-то по особенному красивой. В своём белоснежном медицинском халате, она стояла к нему спиной и гладила утюгом платье. Инга напевала песенку. Когда закончила глажку, подняла платье, чтобы рассмотреть. Потом снова положила и… сняла халат, всё так же не оборачиваясь. Мальчик стал взволнован, он прижался быстро к косяку. Девушка расстегнула лифчик, и он упал на гладильную доску. О! … мальчик задохнулся, и почувствовал, как волна возбуждения охватывает его всего – Инга снимала трусики. Он видел красивую попу. А потом… потом она стала медленно поворачиваться. И… конечно же, мальчик знал, что она будет ругаться, обнаружив в дверях его, но… но ему так хотелось увидеть голую Ингу. У девушке была сумасшедше красивая грудь… Витя заскользил глазами вниз… Живот… Пупок… Лобок… И…

…И… О! Чёрт! Что это? Этого не может быть! Мальчик не верил своим глазам. У Инги… был член. Большой мужской член с большими яйцами! Инга подмигнула мальчику и ласково улыбнулась… Взяла в руку свой член и на глазах Вити стала онанировать. Девушка одной рукой держалась за шкаф, а другой водила по члену… который рос из неё. Зрелище одновременно пугало и возбуждало.

– Подойди ближе, – томно произнесла Инга, и загипнотизированный мальчик шагнул в комнату, сделал еще шаг, еще. – Ты… я знаю…. Хочешь тоже… Спусти шортики, – говорила мелодичным нежным дыханием девушка-гермафродит, – Теперь трусики… да… умничка… Поиграй со своим малышом…

…Вики надоело думать наз задачей. Она оглянулась. Куда это делся Витя? Она вышла из комнаты, пошла по коридору. Проходя мимо комнаты Инги, девочка остановилась и… остолбенела. Она увидела… абсолютно голого Сашу, который стоит, одной рукой держится за шкаф, другой онанирует. И рядом Витю, который тоже дрочит со спущенными штанами…

Первая мысль, которая пришла Вики, когда прошел шок, – «Предатель! Как ты можешь! Предатель!». Ураган ревности хлестнул по всему существу девочки, она не могла поверить и простить, что братишка сейчас с кем-то другим. А к Саше – ненависть. Она моментально захотела, чтобы он умер. Тот, кто стоит и совращает самого любимого её человека на земле. Сейчас они просто дрочат, но через мгновение займутся сексом. И она не выдержит этого удара предательства. Девочка бросилась бежать из дому, заливаясь горючими слезами…

Выбежала. И… и чуть не вскрикнула от ужаса. В калитку заходили, держась под руки, Саша с Ингой. Саша… Саша заходит в калитку! А кто же там, с Витей? Она кинулась назад… Мальчик стоял в комнате Инги со спущенными трусами и онанировал; больше – никого не было…

15.

Здесь поселился вечный страх.

Его здесь люди разбудили.

Сжимает в цепких он когтях

Достав младенца из могилы.

Целует он дитя в уста,

И возбуждает пальцем чресла…

И жизнь уже идёт не та,

Не то уже проходит детство.

Ты поражен, младенец мой,

Желаньем друга, страстью девы…

Играешь снова сам с собой,

И усмехаются химеры…

Ты плачешь, но кончаешь вмиг,

И снова игры начинаешь -

Ты страх в величии постиг,

И посему в штаны себе кончаешь…

Вика смотрела, как Витя пишет… Дети закрылись у себя в комнате, после всех этих странных событий. Вика хотела с братом обсудить, как быть дальше, ей самой приходила только одна мысль: бежать… Но братишка молчал. И вдруг достал тетрадь и начал писать. Девочка увидела, как на листе рождаются стихи. И это ей казалось самым страшным, что сегодня происходило. Витя сопел, нагибался к листу, аккуратно выводил каждое слово. А Вика гадала – это существо, которое сейчас пишет на листе, брат её или нет? Витя ни разу не причитал ни одного стихотворения в жизни, ни одной книги. Как он может вообще хоть что-то написать? Это… оборотень?!

Девочка не выдержала и стукнула брата. Тот застонал и придурковато стал оглядываться, растирая ушибленное плечо.

– Ты чего? – не понимая, почему его ударила сестра, спросил Витя.

– А ты чего? Зачем ты это сейчас делал?

– Это? – эхом отозвался он, совсем ничего не соображая.

– Да, это. Зачем ты сейчас это писал?…

– Это…. Это стихи… Откудава они тут? – глупо глядел на исписанный своей же рукой лист мальчик.

– Это ты только что написал…

Витя вскочил как ужаленный, он отпрыгнул от того места, где рождался поэтический шедевр.

– Вика, мне… мне страшно… – заплакал он.

– Мне тоже, – она подошла и обняла брата. – Я закрыла дверь и окна… Ты не помнишь, когда здесь проходит поезд? (мальчик промычал «нет»). Нам нужно бежать отсюда. Додик может превращаться в кого угодно. Не хнычь, мы завтра убежим…

– Но… у нас нет билетов, – всхлипнул Витя. Они сели на кровать.