Каллиграфия (СИ)

Кристиан смотрел на него так, словно хотел заморозить взглядом. А Люси втайне смаковала этот взгляд, восхищаясь беспримерной выдержкой, бесстрашием и стойкостью его обладателя. И мысли ее унеслись далеко от натертых веревкою запястий да грозных колоссов-стражей. Умереть вместе с ним, окончить земное поприще подле него, величественного, статного, непреклонного - вот высшая из наград, вот свершение всех ее чаяний. Разве требовать ей большего от сей кратковременной жизни? Он не трепещет, не оправдывается, как и подобает отважному воину, рыцарю без страха и упрека. Поставьте у заготовленной  ямы Морриса Дезастро, наведите на него ружье - и он примется пресмыкаться перед вами, как выползшая из-под колоды, растревоженная змея. Пусть у него есть все задатки, но Кристиана Кимура ему нипочем  не превзойти!

- Что же ты молчишь? - ухмылялся меж тем Дезастро. - Почему не опровергнешь обвинение?

- Не ждут от нечестивцев праведного суда, - с расстановкой произнес человек-в-черном. Джулия приникла щекою к его груди и судорожно сглотнула.

- Ну, так чего, спрашивается, канитель тянуть?! - раздраженно фыркнул Моррис. - Солнце садится. На рассвете ваши тела закопают. Эй, Лу, полюбуйся, на что способна моя винтовка!

Та напряглась, чтобы не прозевать момент, а Дезастро с каким-то извращенным предвкушением нажал на спусковой крючок.

Никто толком не понял, что произошло, включая притаившуюся в кустах Клеопатру. Когда Люси выпрыгнула на авансцену, под предполагаемый град пуль, Моррис ни на миг не приостановил стрельбы, а рослые охранники, которым после кровавой оргии досталось на пару бочонков пива, не шелохнулись вовсе. Какой им резон останавливать пленницу? Каждый сам решает, как ему «отбыть».

Но Люси не «отбыла». Да что там! Даже не поранилась! Видно, в рубашке родилась.

- Что за...! - выругался Моррис, осматривая свою винтовку. - Они что, издеваются надо мной?! Я же выпустил в них целую обойму!

«Великая гора, это ж ведь невидимый щит! - подумала кенийка, пошевелив затекшей ногой. - Их и не задело совсем!»

Главаря мафии, как оказалось, из седла выбить было проще простого. Он сделался красным, точь-в-точь, как бархатная гардина в будуаре, где отбывала заточенье помощница Актеона. Мочки его ушей порозовели, а из ноздрей - Клеопатра могла утверждать наверняка - с шипением вырвались струи пара. Он постучал по прикладу, он проверил прицел, он заглянул для надежности в дуло. Мистика!

- Вот вы! Да, вы! - дрожащим пальцем указал он на Джулию и Кристиана, которые, преисполнившись нежности друг к другу, сплелись на прощанье, как две виноградные лозы. - Вы должны были упасть навзничь! Изойти кровью!

- Навзничь? - недоуменно переспросил Кимура. - Зачем? Нам и так хорошо.

Джулия не удержалась и прыснула со смеху. Их палач был поистине смешон в своем замешательстве, а Люси, которая взирала на его беспомощные действия с видом утопленницы, не придумала ничего оригинальнее, чем сообщить, что он взял холостые патроны.

- Холостые?! - взревел Дезастро, покрываясь багровыми пятнами. Да я же собственноручно... Ах ты, дрянь этакая! Ты приносишь мне одни неудачи. А ну, пошла вон!

Не дожидаясь, пока он подымет камень, универсальное оружие питекантропов и австралопитеков, Люси, всё еще со связанными за спиной руками, предпочла ретироваться. Позор, который она пережила, выскочив на зону обстрела, точно тролль из табакерки, был сравним разве что с позором певца, с треском провалившего выступление. Пережила! Вот, что ранило ее самолюбие больнее всего. Теперь ей уж не лечь с Кристианом в одну могилу. А с другой стороны... По зрелом размышлении, она решила, что мертвецам в их сырых могилах не очень-то и комфортно, и фраппе с пастакьей там не достать. Жизнь, как ни крути, поприятней будет.

«Эх, - сказала себе Люси, распиливая веревку при помощи обнаруженного на земле перочинного ножика, - узнает у меня Моррис, почем фунт лиха. Я ему теперь в кошмарах сниться стану. Ой, наплачется!»

Однако, когда наутро она переступила порог его резиденции с непоколебимым намерением расквитаться с ним за убийство Кристиана, выяснилось, что ни о каком убийстве и помину нет, а человек-в-черном вместе со своею ученицей преспокойно отчалил в час пополуночи. Вид у Морриса при этом объяснении был столь жалок, что у Люси дрогнуло сердце. На такого и замахнуться совестно.

- Вы как-то изменились, босс, - сказала ему белокурая мстительница. - Не разберу, то ли раздобрели, то ли в росте поубавили.