Камарад

– Ну, значитца, – он нюхнул капустного листа, положил его в рот и сжевал, – допер я его, а старуха стала нехристя отпаивать и выхаживать. Рана-то его затянулась, но говорить он ничего толком не мог, только моргал, да пальцами мог шевелить. Сильное истощение на грани смерти. Однако вскоре, через недельку где-то, очухался таки. Очень за свою машину переживал, что она сломалась, и ее могут отыскать. Уж я его успокаивал как мог, что в наших лесах найти можно все что угодно, начиная от тракторов с комбайнами и заканчивая раздолбанными танками.

– Да, ладно, прямо так и танки есть! – не поверил я.

– Сейчас нет, – согласился он со мной. – Но один пару лет в болоте стоял, прямо по башенку. Тут учения проводились, годков с пятнадцать назад, так одну машину и засадили по самое не балуй. Тащили, тащили, да не вытянули – бросили. Благо ей сынок комполка командовал. В части они энтот танк по документам вели как боеспособная единица, а засуетились, когда батя на повышение пошел. Техники нагнали, – он покачал головой, – солдатиков и даже две вертушки. Выдернули утопленника и оттащили в часть, вот теперь у них стволы уже по бумагам и сошлись. Это для…

– Коля, про танк я понял, что там с кубом-то, из которого ты раненого домой притащил? – перебил я деда, понимая, что тот может еще долго разговаривать о том, что к делу совершенно не относится.

А опасения мои подтверждаются еще и тем, что он не забывает отхлебывать из своего стакана и в первой бутылке уже вискаря на дне осталось. Он конечно крепкий, но семидесятиградусное пойло его в один момент с ног может свалить.

– А! Гребурш?! Этого так звали. Он меня упросил, отправиться к евоному кораблику и закрыть люк, из которого он выбрался, – ответил дед, у которого взгляд уже расфокусированн.

– Ну и?

– Дошел, – пожал он плечами и икнул. – Правда, залезал на эту хрень тяжело. Гребурш объяснял что нажать куда, но не вышло. Может из-за пробоин на корпусе, а может, что-то не так делал. Люк закрыл, внутрь не полез, побоялся, что не выберусь, да и вообще, как-то не по себе там себя чувствовал. Давай еще покурим?

Положил на стол пачку и зажигалку, дед размял сигарету и, прикурив, выпустил тонкую струйку дыма.

– Он, Греба, так его потом звать стал, сцепился в космосе с какими-то врагами, те его потрепали знатно, еле ноги унес. Куб его поврежденный оказался, а регенерарить… – он задумался, – вот черт! Слово забыл!

– Регенерировать? – предложил я.

– Ага, точно! Не мог он это на корабле сделать, что-то там с нехваткой энергии, мог тогда всю ее на себя перетянуть и куб его мог рухнуть, тогда бы уже и ни его, ни машины. Иномирец энтот решил найти энергию на планете и ведь нашел. Раны залечил бы и без меня, но вот от истощения уже оклематься не сумел. Я не во всем разобрался, там как-то лихо закручено на организме, ботах в нем и энергии. Одно понял: боты – мини роботы, которые внутри его ползают и следят за здоровьем. Они же и лечат, но при сильных повреждениях тела начинают потреблять прорву энергии и мрут как мухи.

Так, для себя уяснил кое-что: дед нашел пришельца при смерти и его выходил. Об этом ему и сказал, что тот с радостью подтвердил, открывая вторую бутылку вискаря.

– А дальше что? – чувствуя, что пить не стоит больше, взял сигарету и закурил.

– А потом он улетел, но обещал вернуться, – ответил дед и добавил: – падла!

– Почему падла? – удивился я.

– Он нам много чего оставил, но запер на этой территории. За три года ни одного человека не видели! Даже звери зайти не могут! Правда, выйти им тоже не судьба.

– А что ж ты меня с ружьем встретил? – усмехнулся я, а потом припомнил: – Еще и обрадовался, когда понял, что я не иномирец, а русский. Кстати, как догадался?

– Последнее легче легкого! Ты на себя в зеркало давно не смотрел? С такой рожей, прости уж меня, но только бандитствовать! А про одежду и говорить не стоит. Опять же, девка с тобой, а у энтих, – он показал пальцем в потолок, – бабы дома сидят.

– Неужели на прогулки их не вывозят?

– Может и выгуливают, – хмыкнул тот, – чего не знаю, того не скажу, но они у них, вроде как не работают, – он призадумался, а потом добавил, но неуверенно: – Греба что-то говорил про исключения, но таковых мало, и встретить бабу в экспедиции сложно.

– И все же, ты на него обиделся, людей и кого-либо не видал три года, так?

– Ага, но про то, что эти козлы вонючие захватили нашу планету догадался, не маленький поди! Телевизор-то с радио работал, про порталы говорили и жуть жуткую, что людей стали есть, даже картинки и видео видел, – он вздохнул и набулькал себе полстакана. – Скажи, много наших полегло? Где армия, мать ее за ногу!

Я тяжело вздохнул и налил себе вискаря, после чего принялся рассказывать. Дед слушает не перебивая, только желваки на скулах ходят, да пальцы задрожали. Когда все рассказал, он поднял стакан:

– Не чокаясь! Пусть всем, кого знали, земля пухом! – залпом осушил и поставил на стол со стуком.

– Пухом, – повторил я.

Дед помолчал и продолжил рассказ: