Камбоджа и год ЮНТАК

Волонтеры ООН, пройдя курс языка и культуры, соберут сведения об имеющих право голосовать избирателях Камбоджи. В двадцати одной провинции Камбоджи около одиннадцати тысяч деревень. Каждому волонтеру назначалась провинция или две, команда переводчиков, мотоциклы, грузовики, несколько радиоприемников и одна “Форма описания деревни” для каждой деревни в его регионе. Вроде неплохой план. Вот только “Форма описания деревни” была составлена французом, который не очень хорошо умел читать по-английски. Он состряпал форму, скопировав вопросы, которые прочитал в официальном отчете, написанном еще кем-то для того, чтобы подчеркнуть необходимость организации Передового предвыборного отряда в Камбодже. Никто не апробировал анкету, не обсудил ее, никто не спросил, какие данные будут обрабатываться с помощью этой формы. Те ли он задал вопросы? Никто не знал. Никто не уточнил. Несколько раз меня, как знатока компьютеров, попросили внести изменения в эту форму, но никто не сказал мне зачем.

Любой изучающий историю понимает, что люди не учатся на своих ошибках и не слушают антропологов – что те могут знать? Так что вначале наша работа напоминала мне блуждание в тумане.

Многие волонтеры ООН приехали из Индии и Непала. У них возникли трудности с пониманием моего американского английского и еще больше трудностей с тем, чтобы следовать письменным инструкциям на английском, это выяснилось, когда меня попросили вести компьютерный класс для начинающих. ООН собиралась дать каждому из них ноутбук – символ ООН в Камбодже – и было естественно, что волонтеры должны были знать, как им пользоваться. Логично.

Я распланировал занятия и повесил листок для регистрации на стену. Все, кто хотел заниматься завтра в 10 утра, могли здесь записать свое имя. Потом пронумеровал строки от одного до двадцати, по количеству мест в группе.

Сложная инструкция, написанная на английском, сбила с толку моих коллег из Южной Азии: “Запишите ниже свое имя, если вы хотите заниматься в этом классе”.

На следующий день я узнал, что большинство втиснули свое имя в строку под номером 10, потому что, как один из них сказал мне: “Мы все хотели изучать компьютеры в 10”.

Плохое предзнаменование.

Таким образом, несколькими днями позже, когда мои коллеги уехали из Пномпеня в своих грузовиках с кондиционерами, забитых их личными принадлежностями, радиотелефонами за $800 и ноутбуками за $4000, у них было самое размытое представление о том, в чем заключается их работа. Никто не объяснил им их обязанности так, чтобы они поняли, а они, как принято в Азии, не переспросили. Некоторые из них были очень умными людьми. Один мужчина из Индии провел много лет в Вашингтоне, жонглируя цифрами в Агентстве международного развития (А. М. Р).

– Статистика, – сказал он, когда я спросил его, согласился бы он работать с цифрами на Марсе. – О да, мне очень нравится работать статистиком.

Работа началась. Из отчета, в котором описывалась необходимость в Передовом предвыборном отряде, я заключил, что нашей главной задачей было выяснить, где находились деревни, сколько потенциальных избирателей в них проживало и насколько легко было бы избирателю из деревни A добраться до деревни B, чтобы проголосовать. Один из пунктов формы гласил: “Обсудите обычный маршрут передвижений людей”. Для меня это означало, что если кто-то из деревень A, B и С ездил на рынок в деревню D, тогда было бы логично устроить избирательный участок в D. Но никто не объяснил это людям, собиравшим данные в провинциях. Из форм, которые начали возвращаться в компьютерный зал, можно было сделать вывод: многие в Камбодже бывают только на рисовых полях и нигде больше. В конце этой же формы был раздел “Другие комментарии”, иногда включавшие в себя нечто неожиданное, наподобие “Глава деревни попросил ООН построить госпиталь, школу и выкопать колодец, так как вода – большая проблема”. Мы также обнаружили, что многие волонтеры или их помощники не потрудились действительно съездить в отдаленные деревни и вместо этого просто расспросили правительственных чиновников о них – точно так же, как я и Сергей делали, когда вихрем проносились по отдаленным провинциям.

Обзор также призывал сделать карту региона, чтобы можно было вернуться в обозначенную деревню, но ничего не говорилось о том, как должна быть выполнена карта. Во многих частях Азии, если вы попросите кого-нибудь показать дорогу, люди немного проводят вас или скажут: “Идите туда и спросите кого-нибудь еще”. Не было ничего неожиданного в том, что мало кто умел составлять карты. Через несколько недель, когда карты начали поступать к нам в офис, я заметил, что показатели направлений и масштаб до сих пор оставались загадкой для наших новоиспеченных картографов. Один из них прекрасно начертил карты желтым и зеленым текстовыделителем, но при копировании они превращались в идеально белые листы.

Большая часть данных была, как говорят на компьютерном языке, МТМО – “мусор туда – мусор оттуда”.

Почему провалился коммунизм