Камбоджа и год ЮНТАК

Ремонт дороги также являлся источником дохода, но главным образом для маленьких детей. Он заключался в том, что вдоль всего поврежденного участка расставляли десятилетних мальчиков, предупреждающих, что впереди РАБОТАЮТ ДЕТИ. Другие мальчики кидали грязь и камни в выбоину, огороженную треножником из палок. Обслуживал эту команду ремонтников человек на велосипеде, с багажника которого свисали два ведра питьевой воды. Периодически он останавливался и поил детей, таким образом не давая им умереть от обезвоживания.

Один раз студенты в лагере для беженцев рассказали мне трогательную историю о ферме вот в таком месте. Они расписали ее как удивительно буколическую. Но сейчас, в разгар сухого сезона, всё, кроме листьев на верхушках деревьев, редко посаженных для тени вдоль дороги, и пальм, окаймляющих сухие рисовые поля, было коричневым, раскаленным и пыльным. Взглянув на детей, пасущих буйволов, на которых в деревне возят воду, я подумал – а стоило ли за все это воевать?

Дорога была в плохом состоянии, но к 10.30 мы доехали до Кампонгчнанга. Естественно, администрация провинции не знала, что мы едем, но нас приняли тепло. Пожав руки, мы сразу же сели за стол переговоров. Сергей, используя свои дипломатические и лингвистические навыки, сделал небольшое вступление: “Мы из ЮНТАК, Временного органа ООН в Камбодже. Мы здесь, чтобы в начале 1993 г. помочь камбоджийцам провести свободные и справедливые выборы. Сейчас мы работаем над первой фазой, планированием, и будем счастливы получить любую возможную информацию о существующих округах, общинах, деревнях и их населении. Более того, наш картограф хотел бы видеть любые карты, которые у вас есть, чтобы определить границы избирательных округов”. Было ясно, что камбоджийцам понравилось официальное вступление – правительственные чиновники закивали в знак одобрения.

В помещении было жарко, не было электричества, и секретарша, единственная женщина в офисе, поставила перед нами воду со льдом (с местной фабрики льда). Картограф и я пили воду маленькими глотками, а Сергей и чиновники-кхмеры курили.

Чиновники решили, что справятся с поставленной задачей до конца дня, даже за такое короткое время.

– Да, очень хорошо, спасибо. Где нам пока побыть?

– Мы вас проводим в гостиницу.

Это был государственный отель. Людям, которые им занимались, почти ничего не платили, и они работали соответственно. Коридоры были такими же пыльными, как дорога, пол не подметали уже несколько месяцев, и уборка туалетов и душевых была отложена на неопределенное время. Тем не менее на кроватях под москитными сетками белели чистые простыни, и персонал был дружелюбным. Пыльный серо-бетонный цвет пола, стен и потолка являлся основным мотивом интерьеров; еще одной общей чертой был балкончик в каждой комнате.

Наши окна выходили на реку Тонлесап, у самого рынка. Широкая река казалась застывшей, вдоль берегов покачивались плоские рыболовецкие домики-лодки вьетнамцев. Эти ребята, на несколько месяцев приплывшие из Вьетнама, заявляли, что им нравится такая жизнь, а камбоджийцы предпочитали жить на суше.

Вечером, поторговавшись с местным рыбаком, мы организовали экскурсию вверх по реке на моторном каноэ. Ни у одного из плавучих домиков, покачивающихся у берегов, не было металлической крыши – только из листьев бамбука. Если б не изредка мелькавшие телеантенны, то можно было бы сказать, что это сцена из фильма Фрэнсиса Копполы “Апокалипсис сегодня”.

Наш лодочник доставил нас обратно еще до заката. Жара немного спала, и мы решили прогуляться вдоль реки. Я еще раз подметил, что только вьетнамцы жили на берегу у самой воды, но их дома торчали на высоких сваях на случай выхода реки из берегов в дождливый сезон. Голые по пояс босоногие дети вели себя так, будто они никогда раньше не видели иностранцев, и, возможно, так и было. Они толпились вокруг нас, кричали и смеялись. Бабушки орали на них, но дети не слушались.

Немного позже мы пересекли глубокий ручей по покосившемуся мосту без поручней. Середина моста раскачивалась, казалось, что следующий шаг будет последним. Местные, однако, спокойно шли по мосту в обоих направлениях. Перейдя на другую сторону, мы услышали выстрел из крупнокалиберной винтовки или из чего-то наподобие этого. Что произошло? Затем еще один выстрел и еще три. Люди, сохраняя спокойствие, пытались понять, где стреляли. Медленно они двинулись в сторону выстрелов, и медленно мы пошли за ними. Что могло случиться? Домашняя ссора? Ограбление? Нет, кто-то готовил обед, и в золе, по непонятным причинам, было пять пуль. Два милиционера услышали выстрелы и пришли провести расследование – два гражданских камбоджийца – в милицейских кепках, прочных рубашках, с автоматами. Поняв, что ничего не произошло, они разрешили мне запечатлеть их на фото. Один из них по привычке держал палец на курке.