Камень

Бледный Прохор смотрел на меня с другого конца дивана, а Глава Рода уже не сидел в кресле, а стоял напротив меня со строгим лицом.

— Теперь я Ваню Орлова вполне понимаю… — сказал он. — Прохор, как ты там Алёшку называешь?

— Монстрой… — ответил тот.

— Ну что, монстра, так и будем на неприятные ситуации и воспоминания жутью своей реагировать?

— Извините… — выдавил я из себя, покраснев от стыда.

Дед же хмыкнул и продолжил:

— Все эти вопросы обсудим после возвращения, времени нет. А сейчас нас ждёт Нарышкин Пётр Александрович, Командир Отдельного корпуса жандармов. — он подошёл к панели, вытащил вставленную в неё флешку и сунул её в карман пиджака. — Пойдёмте.

Дед повёл нас к гаражу, у которого стояла такая же, как и у Прохора, обычная «Нива» с водителем внутри.

— Садимся. — указал на машину Глава Рода. — Не тот случай, чтобы гербами светить…

Ехали мы минут сорок и, в конце концов, после проверки документов, завернули под шлагбаум во двор одного из зданий на Петровке, где нас уже ждал молодцеватый офицер.

— Здравия желаю, Ваше высокопревосходительство, — вытянулся он, обратившись к деду, — Пётр Александрович ожидает вас! Прошу следовать за мной!

Мы поднялись на крыльцо, беспрепятственно прошли пост охраны и оказались в холле с лифтами. Поднявшись на пятый этаж, прошли за сопровождающим офицером в конец коридора, где и оказалась приёмная Командира Корпуса. Из-за стола в приёмной при нашем появлении вскочил уже другой офицер, как я понял, помощник Нарышкина.

— Здравия желаю, Ваше высокопревосходительство! Сейчас я доложу Петру Александровичу о вашем прибытии. — он вышел из-за стола, открыл дверь кабинета своего начальника и исчез внутри, не забыв плотно прикрыть её за собой.

Не было помощника около минуты. Когда же дверь открылась вновь, офицер смотрел только на Главу Рода:

— Ваше высокопревосходительство!..

— Пока ждите здесь. — сказал дед нам с Прохором, а сам зашёл в кабинет.

* * *

— Здравствуй, Миша! — Нарышкин вышел из-за своего огромного стола и направился навстречу Пожарскому.

Они обнялись, и хозяин кабинета указал в угол, где стояли два кресла и журнальный столик.

— Что-то будешь? Чай, кофе, что-нибудь покрепче? — спросил Нарышкин.

— Нет, Петя, спасибо. — мотнул головой Пожарский. — Держи. — он достал из кармана флешку и положил её на журнальный столик.

— И как тебе?.. — Нарышкин взял флешку и, в свою очередь, убрал в свой карман.

— Я, конечно, знал все подробности от Лёшки и Ваньки Орлова, но увидеть своими глазами, хоть и в записи… Впечатляет!

— Вот и я проникся! — улыбнулся Нарышкин. — Да ещё потом рапорт подробный Ваньки прочитал, где он в восторженных выражениях отзывается о курсанте Пожарском, и в подробностях описывает все свои промахи в работе с ним. Смолова с Пасеком выгораживает, мотивируя это тем, что они, якобы, выполняли его прямые приказы. Они же в своих рапортах, как водится, выгораживают полковника, указывая, что это именно они были непосредственными командирами курсанта, вину в провокациях признают, и готовы понести наказание. Но и это ещё не всё. — Командир Корпуса сделал небольшую паузу и продолжил. — Ко мне поступила бумага за подписью всех бойцов подразделения «Волкодав» с просьбой вернуть курсанта Пожарского. Первыми стоят подписи Орлова, Смолова и Пасека. Мотивировку зачитывать надо, Миша? — хозяин кабинета поднял вопросительно бровь.

— Понятно, что им такой боец крайне необходим в особо сложных ситуациях. Речь-то об их жизнях идёт… — ответил задумчиво Пожарский.

— Вот-вот, Миша. — кивнул Нарышкин. — А ты должен догадываться, как сложно найти кандидатов для этого подразделения, да потом ещё и вырастить в хорошего специалиста.

— Саныч, всё я прекрасно понимаю! — отмахнулся князь. — Говори прямо, что предлагаешь?

— Отношение у твоего внука сейчас к бывшим отцам-командирам не очень, предлагаю привлечь его воспитателя, Прохора Белобородова, в качестве некого посредника или инструктора, тем более что он в курсе происходящего, да и дело его личное я полистал, которое тоже меня впечатлило… Он лучше всех остальных знает Алексея Александровича, да и с Орловым они хорошо знакомы. Как тебе, Николаич?

Князь не спешил отвечать, а задумчиво откинулся на спинку кресла.

— Какой будет статус у Белобородова? — наконец, поинтересовался он.

— Все аспекты тренировок курсанта Пожарского будут согласовываться непосредственно с ним. Так же он имеет право, в качестве инструктора, присутствовать на этих тренировках и вмешиваться в них. Когда дело дойдёт до работы, сам понимаешь, Миша, его полномочия заканчиваются.

— Я согласен, Петя. — не задумываясь, кивнул князь. — Осталось только заручиться согласием самого курсанта Пожарского.

— Отлично, Миша! — заулыбался Нарышкин, поднимаясь из кресла. — Пойдём за стол сядем и внука твоего с Белобородовым пригласим.

* * *

Да… Как быстро эти два старика уговорили меня вернуться на службу в Корпус! В ход пошло всё — и лесть, и уговоры, и воззвания к моему патриотизму и долгу каждого дворянина. Главным же фактором стало то, что дед просто сказал: