Камень

Вика была бодра и весела, источала оптимизм и жизнелюбие. Прохора она безжалостно изгнала с территории кухни под предлогом того, что девушка должна сама приготовить завтрак молодому господину после ночи страстной любви. Омлет и гренки у нее, кстати, получились очень даже ничего.

— Ну что, Пожарский, телефонами обменяемся? — хмыкнула девушка уже в прихожей. — Или мне опять просто приехать сегодня вечером?

— Диктуй номер! — улыбнулся я. — У меня на вечер планы.

— Да делай ты что хочешь, — она махнула на меня рукой, — лишь бы на меня силы оставались! Записывай.

Получив мой номер, Вика чмокнула меня в губы и выпорхнула из квартиры.

Когда я вернулся в гостиную, Прохор спросил меня:

— Она знает про вторник?

— Я не сказал.

— Молодец! Готовься, она тебя опять бить будет! — Прохор рассмеялся.

— А ты откуда знаешь, что она меня била? — удивился я.

— Да парни из эсбэ вчера про вашу романтическую встречу около подъезда доложили! — продолжал смеяться мой воспитатель. — Завидуем, говорят, молодому князю, рыжая-то огонь! Ржать закончили только после того, как я им намекнул, что она из «валькирий», сразу язык в одно место засунули и слегка взбледнули.

— Она, Прохор, меня и дома била… — «пожаловался» я.

— Да неужели?.. — Его согнуло по новой. — Вот я кому теперь буду рассказывать про твое плохое поведение!

Мы засмеялись уже вместе. Когда окончательно успокоились, воспитатель попросил меня:

— Лешка, глянь доспех. Вчера-то не до этого было…

Я перешел на темп и настроился на ментальный доспех Прохора. По моим ощущениям, большая часть «работы» была уже сделана — энергетическая решетка практически сформировалась, остались последние штрихи.

— Прохор, потерпи еще пару-тройку дней. Мне кажется, что все приходит в норму, — прокомментировал я ему «диагноз», вернувшись в обычное состояние.

— Это очень хорошо! — обрадовался он. — Я же вчера вечером тут бордель недалеко расположенный посетил, пока… Ведьма тебя била… Я тебе больше скажу, как родному, эта проститутка Фекла у меня каждую копейку отработала, даже продлять пришлось! В конце, бедняжка, умоляла остановиться! На чаевые не поскупился! — Прохор гордо выпрямился. — Как на двадцать лет помолодел после твоих «сеансов»!

И действительно, мой воспитатель последнее время стал выглядеть гораздо лучше — разгладились морщины, появился здоровый румянец, моторика изменилась в сторону биологического возраста около тридцати лет. Если прикидывать прямо сейчас, то можно робко сделать вывод о зависимости нашего ментального доспеха от физического тела, и наоборот! Так, если хорошо подумать, напрашивается следующий шаг — необходимо посмотреть и свой собственный ментальный доспех, вдруг я что-то упускаю…

Перейдя на темп, я погрузился в себя, отгородившись от остального мира. Через некоторое время мне удалось увидеть изнутри свой собственный ментальный доспех, который абсолютно не походил на решетку, а был объемный, сложный и строением напоминал огромную снежинку, которая, в свою очередь, состояла из многих маленьких снежинок. Надо было признаться себе честно — это зрелище доставляло минимум эстетического удовольствия: грани «снежинок» очень сильно разнились между собой, многие были толще соседних, правый лучик был длиннее левого, а про разный размер «снежинок», которые, по идее, составляли единое целое, и говорить не приходилось. Кроме того, эти самые «снежинки» еще и отзывались на мой зов, начиная пульсировать, увеличиваться и сжиматься в объемах, но интенсивность этого пульсирования и увеличения в объемах, опять же, была разной по всему периметру ментального доспеха… Снова накатила тошнота и моральная усталость, и я поспешил вернуться в свое обычное состояние. Окончательно в себя меня привел голос Прохора:

— Лешка, я такого никогда не видел! — Он смотрел на меня широко открытыми глазами. — Вокруг тебя был кокон, переливающийся всеми цветами радуги, и он пульсировал!

— Это был мой ментальный доспех, Прохор. Просто решил посмотреть его, как твой… — Я устало откинулся на подушки дивана.

— И? — восторг моего воспитателя сменился тревогой.

— Можно сказать, что все гораздо хуже, чем было у тебя.

— Да ладно! — не поверил он. — Ты же против четырех воевод выстоял, а говоришь, что хуже!

— Я оптимальное состояние имею в виду, Прохор. Понял, о чем я?

— Кажется, — кивнул он. — Ты имеешь в виду разницу между тем, как могло бы быть, и тем, что есть?

— Именно! — подтвердил я. — Надо будет над собой поработать, и совсем не на полигоне… — Чаю хочешь? — спросил он.

И от простоты этого вопроса мне стало как-то лучше и легче, собственные переживания и самолюбование ушли на второй план.

— Умеешь ты, Прохор, кайф от собственной значимости обломать!.. — усмехнулся я.

— Это да! — заулыбался он. — Так будешь чай или нет?

— Буду.

— Попьем, деду позвони. Узнай, что там с этой галереей происходит, самому интересно.

— Хорошо, — кивнул я.