Камень

— У меня воспитатель есть, Прохором зовут, с детства меня мучил, вот и научил. Он воевода, если что, — усмехнулся я. — Ты его по выставке должен помнить, он с нами был.

— Теперь вспомнил, — кивнул Андрей. — Но как ты круто этих измайловцев положил!

— Ты же не мог видеть… — начал вспоминать я. — Андрей, ты позже подошел…

— На, глянь! — Он протянул мне свой телефон. — Я начальника эсбэ «Метрополии» попросил именно этот момент скинуть.

После той «фильмы» из Ясенево, которую мне продемонстрировал дед в нашем особняке перед поездкой к командиру корпуса генералу Нарышкину, эта запись смотрелась бледненько, но на неподготовленных «зрителей» типа Андрея впечатление должна была произвести неизгладимое.

— Я уже девчонкам отправил, — проинформировал он меня. — Маша спрашивает, как у тебя самочувствие?

Я мысленно схватился за голову… И попытался взять себя в руки.

— Андрей, как ты думаешь, мне нужна такая слава? — спокойно спросил я.

— Леха, я сделал что-то не то? — напрягся он.

— Ты же лучше меня знаешь наших красавиц! А если они кому-нибудь другому перешлют… Я уже вижу посты в Паутине: «Молодой Пожарский уделывает офицеров-измайловцев», или «Подготовка офицеров нашей армии оставляет желать лучшего…», а еще «Очередная пьянка гвардии закончилась реанимацией!» — Я смотрел на него серьезно. — Быстро звони Марии и своей сестре, пусть удаляют! А я буду звонить Юсуповой и Шереметьевой. Не дай бог, если Анька уже за написание очередной сенсационной статьи села!

— Леха! Не подумал я! — До Долгорукого только сейчас стало доходить, чем может обернуться распространение записи. — Звоню Машке и Наташке!

Мой телефон пиликнул сообщением. «Лешенька, ты в порядке?:)» — это было от Шереметьевой. Не успел его прочитать, как пришло сообщение от Юсуповой: «А за мою девичью честь так постоишь?» и в конце сердечко…

Судя по психоэмоциональной реакции на запись, первой надо было звонить Юсуповой, что я и сделал:

— Инга, привет!

— Привет, герой! — ответил мне томный голос. — Спокойной ночи мне решил пожелать? Молодец!

— Инга, спокойной ночи тебе, конечно! — сказал я. — Но я звоню по поводу записи, которую тебе прислал Андрей.

— И что с ней не так? — Голос Юсуповой оставался таким же томным.

— Я очень прошу тебя ее удалить. Инга, ты же не переслала ее еще кому-нибудь?

— Еще не успела… А что мне будет за то, что я эту запись удалю? — Голос из томного превратился в игривый.

— А моей просьбы недостаточно? — начал заводиться я.

— Телефон Сашеньки Петрова дашь? — услышал я в трубке.

— Нет! — И я нажал кнопку отбоя.

«Успокойся, Алексей, успокойся!» — повторил я про себя несколько раз и начал набирать Шереметьеву.

— Леша, у тебя все в порядке? — вместо приветствия услышал я.

— Все хорошо, Аня, — успокоил я ее и нажал на отбой второй линии, по которой пробивалась Юсупова. — Ты запись никому не отправила?

— Нет. Я же понимаю, какой будет резонанс! — ответила она мне. — Надо удалить?

— Анечка, ты самая лучшая! — буквально воскликнул я. — Сделай это, пожалуйста!

— Хорошо, Леш, в среду увидимся!

— Спокойной ночи! — пожелал я Шереметьевой, сбрасывая очередной вызов Юсуповой.

— Спокойной ночи! — пожелала мне Аня и отключилась.

Я повернулся к Долгорукому.

— Машка с Наташкой никому ничего не пересылали, сейчас удалят, — кивнул он мне. — У тебя как?

— Анна тоже удаляет, Инга взамен требует телефон Сашки Петрова…

— Вот ведь стер… — Он не успел продолжить, его телефон зазвонил. — Инга! — озвучил мне Андрей имя вызывавшего абонента. — Да. Понял. Передам. — Долгорукий убрал телефон в карман. — Сказала, что все удалила, и обиделась, что ты трубку не берешь.

— Да пошла она!.. — в сердцах сказал я. — Еще шантажировать меня вздумала!

— Леха, это я виноват! — начал меня успокаивать Андрей. — И я должен был всех девушек обзванивать.

— Проехали! — Я сел на диван и взял со стола кружку с остатками остывшего чая. — Главное, Андрей, результат!

Расходиться «взрослые», крайне довольные проведенным временем, начали уже ближе к полуночи.

— Садись ко мне в машину, — кинул мне дед, после того как мы попрощались с Долгорукими, Глаголевым и Антошиным.

Когда «Чайка» отъехала на достаточное расстояние от «Метрополии», дед выдохнул и расслабился.

— Лешка, когда же ты наконец перестанешь находить приключения на свою задницу?

— Так это не я их нахожу, а они меня… — попытался оправдаться я.

— Молчи! — прикрикнул дед. — Думал, что хоть на старости лет покой у меня будет, а тут на тебе, внучок на учебу приехал! И жизнь забила ключом! И, что характерно, все по голове! — Глава рода глянул на меня хмуро. — Может, тебя в особняке поселить, а за ворота только в сопровождении охраны выпускать? Причем эта самая охрана не тебя будет защищать, а от тебя?

Я предпочел отмолчаться. Единственное, за что мне было стыдно, так это за то, что я постоянно волей-неволей создаю своим близким проблемы.

— Молчишь? — кивнул дед. — Правильно делаешь.

И что ты там за девку новую завел, а? Одной мало?

— Так получилось… — промямлил я.