Камень

Тот что-то буркнул и уселся на диван, хотя, по неписаным правилам, должен был собрать для меня шары в пирамиду. Третья партия закончилась со счетом восемь два в мою пользу, Паршин играть вообще прекратил, мне приходилось постоянно ждать, пока он с друзьями выпьет, а потом на десять раз «оценит позицию». Два его шара были моими «штрафами»: первый объявил Харитонов, второй — Ильин. Когда я уже раскручивал кий, Паршин подошел к столу и ударил под низ одного из шаров так, чтобы он полетел, минуя борт, прямо в меня. Я на автомате поймал круглого и, улыбаясь, раздавил его в ладони.

— Господа! — обратился я к троице. — Пришло время рассчитаться! Сейчас я вас буду бить!

— Ты что несешь, Пожарский! — ухмыльнулся Харитонов, а Ильин кивнул. — Иди домой, дальше в шарики тренируйся.

Паршин же, видевший фокус с шаром, отнесся к моей угрозе серьезно и молча сжал кулаки. С него я и решил начать, но делать все задуманное надо было не сильно зрелищно, записи точно будет смотреть много народу, скромность в этой ситуации меня точно украсит!

Перейдя на темп, я перепрыгнул стол и хотел с ходу ударить ногами Паршина в грудь, но не сумел — тот успел сделать шаг в сторону и сам нанес мне удар правой ногой. Жалости не было — вместо блока я ударил навстречу, целясь в колено, куда и попал. Что-то хрустнуло, но я не остановился и левой рукой ударил капитана в грудь. Надо отдать ему должное — несмотря на, вероятно, дикую боль в ноге, он поставил грамотный блок обеими руками, но на мою силу тот рассчитан не был. Очередной хруст, и здоровенная туша Паршина врезается в накрытый стол господ офицеров.

— Убью, сука! — Через тело своего дружка переступает Харитонов и устремляется ко мне, за ним следует Ильин.

Им я решил сломать только руки. Подготовлены эти товарищи были, конечно, на уровне, но даже до «волкодавов» не дотягивали: слишком все было прямолинейно — удар ногой в колено и двойка руками в голову и в грудь, уклониться от которых не составило никаких проблем даже между бильярдными столами. Заканчивать с ними надо было быстро: не дай бог, перемкнет у господ офицеров, еще стихии начнут применять в закрытом помещении. Харитонова я поймал на очередной атаке, уклонившись в сторону и ударив ему в левую руку до характерного хруста. Он побледнел, развернулся ко мне и, удачно закрыв от Ильина, махнул правой, которую я встретил рубящим движением своей правой, а левой, в четверть силы, ударил ему в голову, после чего переключился на Ильина. Тот не оказал особого сопротивления, а попался на то же, что и Паршин — я пробил его блок, сломав обе руки. Вой Ильина пришлось обрывать очередным ударом в голову.

Удовлетворенно оглядев дело рук своих, я уселся на соседний диван и стал ждать реакции Долгоруких, которая и проявилась в виде трех настороженных охранников и Андрея, быстро шагавшего от своего стола, огибая столпившихся посетителей бильярдной.

— Лешка, что случилось? — Он не смотрел на меня, а разглядывал три тела в форме Измайловского полка.

— Повздорили с господами офицерами. Поверь, у меня не было другого выхода, — спокойно ответил я ему. — Вызывайте «скорую»! — это я кинул охране.

— И что теперь будет? — поинтересовался Андрей.

— Не знаю. Пусть старшие разбираются. Звони отцу и деду, а я своего буду вызывать.

Глава рода ответил после третьего гудка.

— Деда, я на бильярдном турнире трех офицеров-измайловцев покалечил. Приезжай в «Метрополию», Долгорукие уже в пути.

— Лешка, тебя хоть из дома не выпускай! — рявкнул в трубку дед. — Еду!

Я убрал трубку в карман и подумал про себя, сколько же проблем доставляю своим близким…

Пока ждали старших родственников, я кратко рассказал Андрею о причинах, побудивших меня так поступить с этой троицей, которую как раз грузили на носилки подъехавшие медики. Мой университетский друг меня поддержал и заметил, что на моем месте поступил бы точно так же. Как выяснилось, свою встречу он выиграл со счетом три один. На мой вопрос, не исключат ли меня из турнира за «неспортивное» поведение, Андрей усмехнулся и пообещал, что сделает все возможное, чтобы этого не произошло.

Долгорукие появились минут через двадцать.

— Как вы нам все это объясните, Алексей Александрович? — спросил меня злой глава рода Долгоруких.

— Господа Паршин, Харитонов и Ильин меня весь вечер оскорбляли, вот и… — кратко описал я произошедшее.

— Записи с камер готовы? — обратился старший Долгорукий к начальнику службы безопасности «Метрополии».

— Да, ваше сиятельство! — кивнул тот.

— Мы пошли смотреть записи, а вас я попрошу никуда не отлучаться, Алексей Александрович!

Когда князь Долгорукий ушел, я обратил внимание, что к охранникам «Метрополии» добавились еще какие-то молодые люди, видимо, призванные дополнительно гарантировать мое присутствие на «месте преступления».

— Не обращай внимания. — Андрей заметил мой взгляд. — Простая предосторожность.

— Я так и понял.

Вскоре появился и мой дед.

— Андрей, добрый вечер! — поздоровался он с Долгоруким. — Рассказывай! — это было сказано уже мне.