Камень Апокалипсиса

— Судья, у вас на руках проблема куда серьезнее, чем борьба с курением. Мы хотим получить свои деньги в течение недели, а если не получим, то наследники подадут иск против вас лично и против фирмы вашего тестя. Кроме того, мы передадим результаты аудита в ряд компетентных федеральных органов. Мой нюх подсказывает, что здесь попахивает фелонией, да еще по нескольким статьям.

Он звонко щелкнул пряжкой портфеля и встал.

— Насколько я понимаю, вы вот-вот попадете в «обойму» на выдвижение вашей кандидатуры в коллегию Верховного суда Виргинии. Если, конечно, Тейлора Колдуэлла изберут губернатором. Очевидно, вашу оплошность лучше не выставлять напоказ и решить дело полюбовно. Желаю здравствовать, судья.

С этими словами Майклс вышел, не протянув руки на прощание.

Сразу после ухода адвоката Спенсер кинулся на улицу и через три квартала добежал до штаб-квартиры «Ван-ден-Вендера и Уайта» на углу Седьмой улицы и Ист-Маркет-роуд. Хотя, став судьей, он практически оборвал все связи с компанией, его бывшая секретарша еще трудилась там и отвечала за работу по старым клиентским делам. Трейси Шугарман уже собиралась домой, когда он вихрем ворвался на второй этаж, где располагались кабинеты старших партнеров фирмы. В этот день из всех сотрудников она задержалась последней.

— О, ваша честь! Какими судьбами! — тепло улыбаясь, приветствовала Трейси бывшего начальника. — Давненько я вас не видела!

— Все, мне надо все про Амброза Вортингтона и его наследство! — тяжело отдуваясь, сказал он. — Сейчас же, немедленно!

Трейси сделала большие глаза, но повиновалась. Пока она ходила в архив, Спенсер нервно мерил шагами конференц-зал, украшенный картинами, где лошади гонялись за лисицами. Минут через пятнадцать появилась Трейси, толкая перед собой тележку с десятком картонных коробок.

— Не сердитесь… Я был слишком резок, — извинился Спенсер. — Облаял, как солдафон…

— Ничего, ваша честь, — махнула она рукой. — У нас у всех бывают «веселые» деньки.

Часа через два Шугарман осторожно постучала в дверь.

— Господин судья, восемь часов. Дети без ужина сидят. Если вы успели запамятовать — я одинокая мать семейства.

— Ох, простите! Совсем заработался. Конечно, пожалуйста, идите домой!

Он углубился в бумаги. К десяти часам вскрывшиеся факты довели его до белого каления. Спенсер оставил тележку с документами возле стола Трейси и вернулся в суд, на этот раз медленно переставляя ноги, чтобы не расплескать ярость и не потерять голову. Попав в свой кабинет, он внимательно прочитал аудиторский отчет, оставленный Кевином Майклсом, и к приезду в семейный особняк уже точно знал, что произошло.

Мелиссу он нашел в библиотеке. Она сидела перед зажженным камином, изучала книжку про рысака по имени Сибискит и запивала прочитанное бокалом французского вина.

— Твой вонючий отец меня обделал! С головы до ног! — сообщил Спенсер, едва войдя в дверь.

Мелисса неторопливо закрыла томик, деликатно, одним мизинцем сдвинула оправу на нос и взглянула на мужа поверх очков.

— Что случилось, дорогой?

— Твой папаша меня подставил. Я только-только пришел к нему на фирму, а он меня сразу подставил. На кривой козе объехал. Так что теперь я сам козел отпущения… Вызвал к себе в офис, сказал, что хочет мне добра, болеет за меня душой — и показал во-от такую стопку документов. Наследство его дружка Амброза. Хотел, чтобы я стал адвокатом по делу с фидуциарной ответственностью. Ты хоть понимаешь, что это значит?! Вел себя так, будто меня осчастливил. Дескать, это будет хорошо смотреться в моем личном деле. Новоиспеченный зять в самый первый месяц работы берет на себя ответственность представлять многомиллионное состояние в суде! Да только — Боже мой! Боже мой! — твой папочка и не думал дарить мне подарки. О нет! Он украл полмиллиона акций — а дырку заткнул мной! И притопнул сверху. На, мол, зятек!

На лице Мелиссы не отразилось никаких эмоций. Она отложила книгу на соседний столик и грациозно поднялась с кресла.

— Как смеешь ты врываться сюда, — произнесла она мелодичным голосом, — и называть моего отца вором? Я не собираюсь продолжать этот разговор, пока ты не научишься вести себя достойно.

Она двинулась к выходу, но Спенсер одним прыжком преградил ей дорогу.

— Твой отец выполнял всю работу. Он лично надзирал за бухгалтерскими счетами. Мне оставалось только визировать те бумаги, что он приносил. Он предложил мне всю славу приписать себе — из любви к родственнику! ха! — и я согласился. А ведь я даже не читал, что подписывал. Я верил ему и к тому же хотел, чтобы все думали, будто в моих силах в одиночку справиться с оформлением такого наследства… Идиот!

— Дорогой, — сухо сказала Мелисса, — это твои проблемы. И я вообще не понимаю, чего ради так заводиться из-за каких-то дурацких акций.

— Дурацких?! — подскочил он как ужаленный. — Эти дурацкие акции стоят пятьдесят миллионов! Под этими дурацкими акциями стоит моя подпись! А стало быть, именно я их украл! Дурацкие!.. Сама ты дура!