Читаем Камень и горы в народной культуре полностью

В научной литературе дискутировался вопрос о том, являются ли этнонимы именами собственными или нарицательными. Подробный анализ этой темы см. в нашей обзорной статье [Агеева, 2011]. Отметим, что вопрос этот исключительно касается лингвистики и логики и не имеет большого значения для историков и этнографов. В данном случае мы занимаем компромиссную позицию: если народ русь, русичи рассматривается как множество людей одной этнической принадлежности, то есть имеется в виду класс лиц по определённому признаку, то эти слова – нарицательные имена. Если же русь рассматривается как народ в целом (условно говоря: “коллективный индивид”), то это собственное имя, тем более что оно совпадает с хоронимом Русь – обозначением государства, этнической территории (которое без сомнения является собственным именем). При этом не имеет значения, пишется ли этноним со строчной (русь) или прописной (Русь) буквы, правила орфографии здесь по сути ничего не определяют.

Этнонимы традиционно рассматриваются исключительно как наименования этнических общностей (начиная с племени); иногда затрагивается и другая категория имён – родовые названия (генонимы).

Этноантропоним – прозвищное личное имя или фамилия, образованные от этнонима. Они могут указывать на происхождение (страна, местность) или национальность человека. Примеры из русского языка: личные имена Козарин, Чудин, фамилии Скиф, Халдей, Коряк, Французов, Молдовский и др. Примеры из осетинского языка: личные имена Франц, Герман, Япон, Гуырдзы (от слов Грузия, грузины), Алан, Сaeрмaeт (от названий осетинских племён) и др.

Этнотопоним – топоним (географическое имя), образованный от этнонима. Этнотопонимы могут указывать на население (прежнее или современное) данной территории, ср. Чудское озеро – от этнонима чудь, Барабинские поля – по названию барабинских татар, город Сочи – от имени кабардинского племени соатше, Армянский переулок и Татарская улица в Москве, штаты в США Алабама, Дакота, Канзас, Мичиган и др. – от индейских этнонимов и т. д.

Многие этнотопонимы действительно отражают наличие в прошлом или настоящем соответствующего населения. Однако в интерпретации таких названий следует проявлять осторожность и проверять свои выводы документально. Этнотопонимы могут быть поздними, мемориальными, символическими, а также ложными, не относимыми к соответствующим народам. Если собрать все географические имена Русского Севера, в которых встречается слово весь, то можно заподозрить в них отражение названия древнего прибалтийско-финского племени весь (предки современных вепсов). Ареал этого племени, по данным этнотопонимов, получится неправдоподобно огромным, не подкрепляемым археологически. Между тем в древнерусском языке было – и в современных русских говорах сохраняется – слово весь в значении ‘селение, деревня'. Употребление слова весь в этом значении в составе географических названий вполне естественно.

Этнолингвистика

Это особенное направление, сложившееся в отечественной науке приблизительно к началу 80-х годов ХХ в., связанное в первую очередь с именем академика Н.И. Толстого, а также с именами его коллег и последователей. Направление этнолингвистики представлено прежде всего работами в области славянской этнографии и славянского языкознания; в основном ареал исследований – Белорусское и Украинское Полесье. Цель этнолингвистики – реконструкция материальной и духовной культуры народа; используются равным образом методы нескольких наук – лингвистики, этнографии и фольклористики. При этом исследователи изучают в первую очередь язык населения, исходя из следующего принципа: «Язык как зеркало народной культуры, народной психологии и философии, во многих случаях как единственный источник истории народа и его духа давно воспринимался таковым и использовался культурологами, мифологами в их разысканиях» [Толстой, 1995: 15].

Ономастический материал занимает большое место в этом направлении и отражён в публикациях словарей, книг и сборников статей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Как нас обманывают органы чувств
Как нас обманывают органы чувств

Можем ли мы безоговорочно доверять нашим чувствам и тому, что мы видим? С тех пор как Homo sapiens появился на земле, естественный отбор отдавал предпочтение искаженному восприятию реальности для поддержания жизни и размножения. Как может быть возможно, что мир, который мы видим, не является объективной реальностью?Мы видим мчащийся автомобиль, но не перебегаем перед ним дорогу; мы видим плесень на хлебе, но не едим его. По мнению автора, все эти впечатления не являются объективной реальностью. Последствия такого восприятия огромны: модельеры шьют более приятные к восприятию силуэты, а в рекламных кампаниях используются определенные цвета, чтобы захватить наше внимание. Только исказив реальность, мы можем легко и безопасно перемещаться по миру.Дональд Дэвид Хоффман – американский когнитивный психолог и автор научно-популярных книг. Он является профессором кафедры когнитивных наук Калифорнийского университета, совмещая работу на кафедрах философии и логики. Его исследования в области восприятия, эволюции и сознания получили премию Троланда Национальной академии наук США.

Дональд Дэвид Хоффман

Медицина / Учебная и научная литература / Образование и наука
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Монументальный труд выдающегося британского военного историка — это портрет Севастополя в ракурсе истории войн на крымской земле. Начинаясь с самых истоков — с заселения этой территории в древности, со времен древнего Херсонеса и византийского Херсона, повествование охватывает период Крымского ханства, освещает Русско-турецкие войны 1686–1700, 1710–1711, 1735–1739, 1768–1774, 1787–1792, 1806–1812 и 1828–1829 гг. и отдельно фокусируется на присоединении Крыма к Российской империи в 1783 г., когда и был основан Севастополь и создан российский Черноморский флот. Подробно описаны бои и сражения Крымской войны 1853–1856 гг. с последующим восстановлением Севастополя, Русско-турецкая война 1878–1879 гг. и Русско-японская 1904–1905 гг., революции 1905 и 1917 гг., сражения Первой мировой и Гражданской войн, красный террор в Крыму в 1920–1921 гг. Перед нами живо предстает Крым в годы Великой Отечественной войны, в период холодной войны и в постсоветское время. Завершает рассказ непростая тема вхождения Крыма вместе с Севастополем в состав России 18 марта 2014 г. после соответствующего референдума.Подкрепленная множеством цитат из архивных источников, а также ссылками на исследования других авторов, книга снабжена также графическими иллюстрациями и фотографиями, таблицами и картами и, несомненно, представит интерес для каждого, кто увлечен историей войн и историей России.«История Севастополя — сложный и трогательный рассказ о войне и мире, об изменениях в промышленности и в общественной жизни, о разрушениях, революции и восстановлении… В богатом прошлом [этого города] явственно видны свидетельства патриотического и революционного духа. Севастополь на протяжении двух столетий вдохновлял свой гарнизон, флот и жителей — и продолжает вдохновлять до сих пор». (Мунго Мелвин)

Мунго Мелвин

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука