Камень. Книга 4 (СИ)

— Здесь должен был стоять и мой портрет, Лёшка! — заявила мне Вика, сделав вид, что обиделась. — Одно радует бедную девушку, — вздохнула она, — что я тоже, как бы, приняла участие в организации этой импровизированной выставки нашего Рембрандта. Надеюсь, он не забудет меня, когда станет богатым и знаменитым…

— Я более чем уверен, Вика, — хмыкнул Прохор, — что если Сашка «поймает звезду», именно ты первая и вернешь его с небес на землю.

— Я такая! — гордо вскинула подбородок она. — Побить не побью, но соответствующие выражения по поводу этого безобразия подберу не стесняясь.

— И почему я в этом нисколько не сомневаюсь? — Прохор смотрел на нас с Лесей.

Мы с ней переглянулись и согласно кивнули, а Вика, заметив всё это, вскинула подбородок ещё выше:

— Обращайтесь, мои дорогие! Вы же знаете, для вас — любой каприз!

За Лесей же я наблюдал с самого утра, не замечая за ней никаких странностей и отклонений в поведении, и даже умудрился ее посмотреть — если и были в доспехе девушки какие-то существенные изменения по сравнению со вчерашним днем, то я их не увидел. Леся опять почувствовала мое прикосновение, но реакция ее была уже не такой, как в прошлый раз — она просто подошла и спокойно поинтересовалась:

— Это опять твои фокусы, Лёшка?

— Ага. — улыбнулся я. — Скоро и сама так сможешь. И никто, кроме других колдунов, этого прикосновения твоим внутренним взглядом не заметит. — она поежилась после этих моих слов. — Не переживай, Лесенька, под началом того самого Лебедева, о котором тебя отец предупреждал, таких колдунов много служит. И ничего, живут себе спокойно, и не жалуются. — попытался я ее успокоить. — Давай-ка, как раз, отцу твоему позвоним, пригласим на беседу, о которой мы вчера разговаривали.

— Давай. — вздохнула Леся.

Мой разговор с Пафнутьевым был краток — вопросов, типа: «А зачем?», «А почему?» и «Нельзя ли все порешать по телефону?» от Виталия Борисовича ожидаемо не последовало, и к двум часам дня он обещался быть. Алексия же, стоявшая рядом и всё слышавшая, опять вздохнула:

— Одни проблемы от меня, Лешка. Раньше только отец со мной возился, а теперь еще и ты.

— Не выдумывай! — отмахнулся я и ухмыльнулся. — Жить с двумя ведьмами?.. Да любой нормальный мужик о таком только мечтать может!

— Любой нормальный мужик от нас сбежал бы давно! — заулыбалась Леся. — Я-то ещё до вчерашнего дня более или менее нормальной была, а вот Викуся свой ведьмячий характер с самого начала демонстрировала… А ты с нами всё равно продолжаешь возиться, Лешка.

— Мы в ответе за тех, кого приручили! — гордо расправил плечи я. — И ты нормальная.

— То, что приручил, это точно. — улыбнулась она. — А насчет того, что в ответе… Очень бы хотелось надеяться…

В свою нормальность девушка, похоже, уже не верила. Значит придется ее в этом переубеждать…

Успел я пообщаться и со своим воспитателем на интересующую меня тему Решетовой.

— Как вечер провел, Прохор? — именно с этого нейтрального вопроса я начал беседу.

— Нормально. — кивнул он. — Посидели с Екатериной в небольшом рыбном ресторанчике, пообщались, вкусно поужинали. Потом в кино на ночной сеанс сходили и по ночной Москве покатались.

— Как у вас в отношениях, есть прогресс? — я подмигнул воспитателю. — Скоро я на вашей свадьбе погуляю?

— Какая свадьба, Лешка? — отмахнулся он. — Мы с Катей встречаемся-то совсем недавно. Пока приглядываемся к друг другу, принюхиваемся… Создание семьи — это серьезное мероприятие, к которому надо подходить со всей ответственностью и без всякой спешки.

— Без спешки? — хмыкнул я. — Смотри, уведут у тебя твою Екатерину!

— Уведут, так уведут. — пожал плечами он. — Значит, не судьба. Мы себе лучше купим! — Прохор ухмыльнулся.

— Везет, тебе… — вздохнул я. — У тебя возможность выбора есть. А вот мне, похоже, жену действительно «купят», и мнения моего не спросят. Уже, вон, на Шереметьеву пальчиком указали и приказали тщательно приглядеться.

— Когда это тебе приказали, Лешка? — удивился он. — Почему я не в курсе?

— Так вчера и приказали. — этот мой вздох и опущенная голова просто обрекали Прохора на проявление сочувствия ко мне. — После извинений перед Петровыми. Вчера просто не успел тебе рассказать…

— Интересно девки пляшут… — протянул он, но своё сочувствие ко мне проявил совершенно в иной форме, нежели в той, в которой я ожидал. — А что, Лёшка? — воспитатель с улыбкой хлопнул меня по плечу. — Очень даже для тебя неплохой вариант — красивая, умная, из очень знатного Рода! А фигурка у этой Шереметьевой какая? Есть за что подержаться! Не то что у ее тощих подружек, этих Юсуповой и Долгорукой! Бери, Лешка, пока предлагают, в следующий раз могут пальчиком указать на вариант поплоше, сам рад не будешь, что от Шереметьевой отказался!

— И ты туда же? — отмахнулся я. — Как сговорились! Деда Миша тоже самое мне сказал…

— А чего ты хотел? — Прохор продолжал улыбаться. — Продолжение Рода, все дела… Государь о таких вещах в первую очередь думает, а отец твой, ко всему прочему, и про простых смертных не забывает. — он замолчал.

— Кого ты имеешь ввиду? — заинтересовался я.