Камень. Книга 4 (СИ)

— Себя и имею. — хмыкнул он. — Мне прямым текстом после твоего объявления было заявлено, что пора бы и семью завести. Пока Цесаревич мне дал время на самостоятельный поиск потенциальной невесты, а если не найду, мне так же, как и тебе, укажут пальчиком на какой-нибудь перезрелый неликвид, но с нужными способностями в стихиях. И все это, Лешка, делается во благо Рода Романовых. Так что, мы с тобой фактически в одной лодке.

— Ага, в одной лодке! — покривился я. — Тебе время дали на поиск, а мне сразу пальчиком указали!

— Ну, ты сравнил! — хохотнул он. — Где я, и где твое Императорское Высочество? Привыкай, Лешка, к своей тяжёлой ноше будущего Наследника Императорского Рода. Тем более, что тебя жениться на этой Шереметьевой пока никто заставляет. А там… Жизнь очень интересная штука, такие, порой, неожиданные повороты выкидывает, что хоть стой, хоть падай. И не вздумай в открытую воле Государя нашего сопротивляться! — это было сказано воспитателем уже очень серьезно. — Будь умнее, Лешка, дипломатичнее. А жизнь сама все как-нибудь на свои места расставит…

После обеда, ровно в два часа дня, прибыл Пафнутьев, а Алексия, под предлогом того, что к ней приехал отец, ускользнула от Вики и парикмахеров с визажистами.

— Виталий Борисович, где мы можем поговорить без лишних ушей? — поинтересовался я у него, переглянувшись с Лесей.

— Где угодно, Алексей Александрович. — Пафнутьев обозначил улыбку. — К вам в особняк сегодня ожидается визит августейшей семьи, вся аппаратура уже отключена.

— Только не поймите меня превратно, Виталий Борисович, я уже вас в баню хотел вести. — хмыкнул я.

— Вы будете смеяться, Алексей Александрович, — продолжил он, — но даже в парилке вы не застрахованы… от лишних ушей. Дворцовые мне не подчиняются, и я ничего вам гарантировать не могу. — Пафнутьев развел руками. — Но сегодня процентов девяносто девять на отсутствие прослушки я дам. Приказ всем службам поступил однозначный, и у разных там слишком ретивых энтузиастов радиодела, в случае обнаружения, слишком уж большой шанс переехать на длительное проживание в Бутырку.

— Тогда пойдемте ко мне в покои. — предложил я. — Там нас побеспокоят только в случае крайней необходимости.

— Как скажете, Алексей Александрович. — кивнул он.

После того, как мы втроем расположились у меня в гостиной, я не стал делать длинные заходы, а спросил у Пафнутьева прямо:

— Виталий Борисович, вы в курсе того, что Алексия колдунья?

Ни один мускул не дрогнул на лице сотрудника Канцелярии, а что на меня произвело еще большее впечатление, так это то, что Пафнутьев на Лесю даже не покосился, продолжая смотреть прямо мне в глаза.

— Это какая-то шутка, Алексей Александрович? — спросил, наконец, он.

— Помните ту ночь, когда мы с вами Дашковым визит вежливости наносили? — Пафнутьев кивнул. — Так вот, когда пьяная Вяземская делилась с нами подробностями беседы с моей бабушкой, она имела неосторожность заявить Лесе, что та на очереди у бабули следующая. Разволновавшаяся Леся засветилась и на эмоциях погасила Вяземскую.

— Вяземская поняла, что произошло? — подобрался Пафнутьев.

— Нет. — помотал я головой. — Слишком она была пьяна.

Виталий Борисович перевел взгляд на дочь:

— Почему мне не доложилась? — ледяным тоном, от которого девушка поежилась, спросил он.

— Испугалась, пап… — прошептала она.

— Виталий Борисович, — решил вмешаться я, — это был мой приказ, Алексия здесь совершенно ни причём.

— Кто бы сомневался. — обозначил он улыбку, переведя взгляд на меня. — Кто еще в курсе?

— Только мы трое. Больше никто. — похоже, разговор начал переходить в конструктивное русло.

И я не ошибся:

— Я так понимаю, вы мне не просто так только сейчас об этих вещах решили рассказать? — Пафнутьев смотрел на меня вопросительно.

— Вот и именно, Виталий Борисович. — кивнул я. — Дело в том, что способности Леси начали просыпаться. Я это вижу.

– Бл@дь! — Пафнутьев вскочил, растеряв всю свою невозмутимость, и начал мерить шагами мою гостиную. — Не было печали, да черти накачали!

Алексия, не отрываясь, следила за отцом глазами, а я подумал: «Не черти, а черт!»

— Слушай, Алексей, — он остановился передо мной, — может это ты Леську как-то нечаянно разбудил?

— Точно нет, Виталий Борисович. — помотал головой я. — Мне кажется, это после той ночи как раз и началось. Стресс-то у Леси тогда серьезный случился… — на ходу придумывал я.

— Может… — протянул он и посмотрел на дочь. — И так сколько лет особых проявлений не было, боженька миловал… Но когда-то это все же должно было случиться. Лесенька, не переживай, мы с Алексеем что-нибудь обязательно придумаем. — он повернулся ко мне. — Да ведь, Алексей?

— Да, Виталий Борисович. — кивнул я. — Обязательно.

— Ладно… — он, наконец, уселся в кресло. — Эмоции оставим в стороне. Теперь подробности, Алексей. — буквально потребовал он.