Камень. Книга 9

— Ванюша, — родитель, расположившийся в кресле в нашей гостиной, с усмешкой разглядывал Кузьмина, сидевшего напротив, — Монако — это не Москва, где, кроме Романовых, тебе никто не указ. Здесь, благодаря ряду особенностей, нет низкопробных воровских малин, притонов и блатхат. Есть катран под названием Монте-Карло, но он до ужаса гламурный, да еще и знаменит на весь мир. А ты что устроил?

— А что я устроил? — хитро улыбался тот.

— Кто в наглую пытался вербануть хозяев тех ресторанчиков, в которых расположились колдуны с дворцовыми? Кто представился сотрудником МИ-6 в местном элитном борделе, вытребовал для себя огромную скидку на соответствующие услуги и поставил в известность тамошнюю мамку, что теперь ее заведение в поте лица трудится на английскую разведку? А кто начальника охраны казино продолжил активно склонять к сотрудничеству после той вашей истории с Западловским?

Мы с уже полностью отошедшими после событий в аэропорту Ниццы братьями с интересом посмотрели на Ванюшу, который и не думал смущаться. Наоборот, он приосанился и сел прямо:

— Александр Николаевич, ну чего ты начал-то? Ты же сам с теми материалами ознакомился, которые я добыл что в борделе, что в казино? А с хозями этих рестиков я так… для отвода глаз удочку закинул… Вот же твари европейские! Никаких понятий у людишек! Стукач на стукачке и стукачком погоняет!

Родитель переглянулся с улыбающимся Нарышкиным-старшим и хмыкнул:

— Благодарю за службу, Иван Олегович!

— Служу России и государю, ваше императорское высочество! — вскочил тот.

— Сядь уже, служака… Ваня, постарайся вести себя скромнее. И не представляйся больше сотрудником МИ-6, а то мне еще претензии англичашек выслушивать не хватало. Прохор, — отец глянул в сторону моего воспитателя, — контроль на тебе, а то я за нашим крайне инициативным и непоседливым Иваном Олеговичем не поспеваю.

— Есть.

— Что у тебя, Алексей Петрович?

Из доклада Нарышкина мы практически ничего не поняли, тем более он с родителем общался по большей части намеками, а вот когда речь зашла про Гагариных, я насторожился:

— Пустышку тянем, Александр Николаевич, точно тебе говорю, — морщился генерал. — Слава богу, что я приказал Гагариных разрабатывать силами только засвеченных сотрудников Корпуса и военной разведки.

— Что французы?

— Не сказать, что путаются под ногами, но не особо и скрываются. Терпимо, короче…

— Ясно. Что другие версии? — прищурился родитель.

— Никакой подозрительной активности, но буквально только что прошла информация, что Папа Римский собирается с визитом в Монако.

— Зашевелились, суки! — отец сжал кулаки. — Москва в курсе?

— Информацию с пометкой «Срочно» передал шифровальщику на «Звезду» сорок минут назад, должны были уже отправить.

— Молодец… С государем я переговорю, а ты, Алексей Петрович, объявляй среди своих повышенную готовность — очень мне не нравится, что католические священники зашевелились.

— Есть, Александр Николаевич…

Когда за Нарышкиным закрылась дверь, родитель еще какое-то время пребывал в глубокой задумчивости, мы же не решались его отвлекать от раздумий.

— Так, Ваня, — «очнулся» отец, — у тебя с батюшками и двумя индийскими колдунами тоже режим повышенной готовности, с Сингхами я переговорю. Кроме того, при появлении в Монако чужих колдунов до выяснения их личности и государственной принадлежности приказываю никаких враждебных действий не предпринимать. Алексей, — он смотрел на меня, — тебя это касается в первую очередь. Работаешь только в случае прямой и явной угрозы, — на что я кивнул. — При возникновении подобной ситуации постарайся обойтись нелетальными методами и без лишних театральных эффектов. Голый прагматизм, сынок, никакой отсебятины. Вова, — настала очередь Михеева, — режим повышенной готовности касается и твоих бойцов. Коля, Саша, — братья встрепенулись, — усильте контроль за нашей молодежью, мало ли что… Алексей, — мое имя родитель произнес укоризненно, — вчера на приеме Ольденбургские мне сказали, что Соня на тебя очень обиделась, исправь ситуацию, пожалуйста.

— Исправлю, — кивнул я, не собираясь выяснять подробности у родителя ввиду его сильной озабоченности другими проблемами.

— Прохор, — отец смотрел уже на воспитателя, — на тебе общая координация, контроль и взаимодействие с нашими моряками. Вопросы?

— У меня вопрос, дядька, — кивнул Александр. — А что такого Иван Олегович в борделе и в казино нарыл, за что ты его так хвалил?

— Иван Олегович, — хмыкнул отец, — поведай отрокам о своих подвигах.