Камень. Книга 9

— Едешь ты с Еленой Панцулаей, а не со мной, а насчет экипировки договаривайся с кем-нибудь из девушек. И хватит уже на меня стучать своим родичам, это тебя не красит.

— Ты же обо мне… стучишь, — норвежка прекрасно уловила из контекста смысл этого слова.

— Не обо мне, а на меня, — поправил я ее. — Но ты права, так что претензия снимается. И пойдем уже к молодым людям, а то я рискую нарваться на вызов со стороны одного из твоих многочисленных поклонников.

— Только не говори, что испугался, — Соня явно решила окончательно сменить гнев на милость. — Да и кто посмеет вызвать на дуэль великого и ужасного Алексея Романова?

— Последнее слово всегда должно оставаться за тобой? — хмыкнул я.

— Именно…

За время нашего с Соней отсутствия молодежь успела разыграть немецкий и итальянский бренды, но встал другой вопрос — с чьей охраной поедем? Прикинув все за и против, я обратился к французской принцессе:

— Стефания, ваши вчера отлично сработали, может, и сегодня они нами займутся?..

— Это бы сняло массу проблем, — кивнула она. — Уже звоню. Где собираемся?

— Так на Золотой площади, — предложили братья Аль-Нахайяны, — там удобнее всего.

Предложение приняли единогласно и тут же дружно ушли с пляжа. Уже в отеле я позвонил Михееву и предупредил его о наших планах.

— Иван же едет с вами? — спросил меня подполковник.

— А зачем ему с нами ехать? — вздохнул я. — У него тут работы много…

— Алексей, мне что, твоему отцу звонить? Или Прохору?

— Да понял я, Владимир Иванович…

Ванюша неожиданной поездке обрадовался:

— Царевич, наконец-то я на «Гелике» нормально покатаюсь! Заодно отдохну от надоевшего Монако! Где вы, говоришь, собираетесь?..

* * *

— Женька, ты чего такая смурная? — Тамара Хачатурян смотрела с улыбкой на переодевающуюся подружку. — Опять из-за Романова?

— А из-за кого еще? — буркнула та. — Ты видела, как к нему эта норвежская малолетка липнет? Чуть ли не на шею вешается! А он и рад стараться! Ходит весь такой гордый и несгибаемый, на нас вообще внимание перестал обращать!

— Гордый и несгибаемый? — хмыкнула Хачатурян. — Так Алексей всегда так ходил. И вообще, эту Соньку ему поручили, ты это тоже слышала, вот он и возится с малолеткой, как с… — Тамара фыркнула, — со своими сестрами. Так что наговариваешь ты на Романова. Хотя…

— Что хотя?

— А то, что ты, пожалуй, права, подруга, — задумчиво протянула Хачатурян, — есть там что-то еще, не все так просто…

— Я же говорила! — с мрачной торжественностью заявила Демидова. — На малолеток нашего великого князя потянуло!

— Там другое, сердцем чую, — отмахнулась Тамара. — Женька, эта Сонька реально очень много себе позволяет именно с Алексеем, хотя у нее есть более… доступные для капризов варианты, а наш Алексей, что характерно, поведение норвежки терпит, хотя это совсем не в его взрывном характере… В чем подвох, подруга?

— Может, Романовы уже сговорились с Ольденбургскими о свадьбе? — убитым голосом высказала самое очевидное предположение Демидова. — Вот молодые друг к другу заранее и притираются?

— Маловероятно, — нахмурилась Хачатурян. — Тогда бы Сонька смотрела на Лешеньку влюбленными глазами и безропотно исполняла все его команды, а тут… Не сходится…

— А что тогда? — с надеждой спросила Женя.

— Алексей точно так же вел себя с Ленкой Панцулаей, — задумчиво протянула Тамара. — А мы все думали, что у них интрижка… За Шурку Петрова, друга своего лепшего, Алексей чуть Джузеппе не убил на балу в Кремле… Видишь, как все сходится, подруга? — и она продолжила уже шепотом. — Похоже, у нашего великого князя серьезные детские травмы, переросшие во взрослые комплексы… Уж не знаю почему, но Алексей взял над этой Сонькой самое настоящее шефство.

— И что?

— А то, что лучше теперь в их отношения не вмешиваться. Помнишь, как Машка с Варькой тогда в ресторане нарвались?

— Такое забудешь…

— Вот и не лезь к Алексею с Сонькой, точно целее будешь.

* * *

Кузьмин и так не отличался излишней скромностью, а тут так и вообще расстарался — «Гелик» без номеров, но с гербами Романовых на бортах, колдун запарковал чуть ли не в центре Золотой площади. Сам Ванюша сидел на водительском месте и слушал музыкальную радиостанцию, а трое стоящих вокруг машины дворцовых во главе с Валерой создавали полное впечатление, что внутри немецкого «уазика» находится минимум цесаревич, никак не меньше. Мы с братьями и Сашкой Петровым посмеялись над увиденным, чем смутили Валеру, но никак не Ванюшу, а пока собиралась остальная молодежь, смоленский Рембрандт решил развлечь нас подробностями осмотра контейнеров с японскими мотами:

— И вот глянул я на эти разобранные игрушки для взрослых мальчиков и девочек и тут же вспомнил передачу из детства.

Он запел на мотив песенки из «Спокойной ночи, малыши»:

Спят усталые Сузуки, Хонды спят,

Кавасаки и Ямахи ждут ребят.

Выхлоп тоже спать ложится,

Чтобы ночью нам присниться,

Фары закрывай, баю-бай…