Камень. Книга 9

— А я про что? — «возмутился» Кузьмин. — Анжелка же видела, что я трезвый, а работать тванине неохота, вот и тянула время по максимуму, бл@дина французская. До рукоприкладства опускаться, понятно, я не стал, хоть и очень хотелось засадить наглой шмаре в лоб, а просто предупредил, что, если она и дальше будет вы@бываться, сожгу бордель нахрен вместе с ними со всеми, и мне за это ничего не будет. — Ванюша хохотнул. — Вы бы видели, как Анжелка сразу засуетилась: на столике тут же появился достойный коньяк, три вида шоколада, фрукты в ассортименте, а вишенкой на торте стали четыре дорожки кокаина, аккуратно насыпанных на небольшое зеркальце. Царевич, — Кузьмин смотрел на меня с улыбкой, — ты успокойся, я сам ни-ни, только на коньяк налегал, а порошок активно употребляла Анжелка. Очень скоро у девки заблестели глазки, блудливая улыбка появилась на размалеванном личике, и без всяких прелюдий потащила меня чертовка в душ, где профессионально и сыграла на кожаной флейте. Продолжили в роскошной спальне, я пил коньяк, Анжелка снимала стресс порошком, и так она на мне после порошка скакала, что мы чуть койку не сломали, — Ванюша аж причмокнул. — Короче, опыт уникальный, но запись наших с Анжелкой веселых забав я все-таки тамошней мамке приказал стереть.

— Это печально, — хмыкнул Прохор, — было бы интересно взглянуть. Ну, чисто поржать.

— Не понял?! — нахмурился Кузьмин. — А где лекция, что я, мол, молодежь развращаю?

Воспитатель переглянулся с Колей и Сашей, и они дружно захохотали.

— Дядька Иван, — Саша давился от смеха, — ты это серьезно спросил? Мы тебе таких историй, знаешь, сколько можем рассказать?

— Да ну вас всех! — отмахнулся Ванюша и незаметно мне подмигнул. — Хотел же просто настроение поднять…

* * *

— Твою же бога душу мать!.. — не удержался я от восклицания. — Во что они наш любимый пляж превратили?

— Согласен с царевичем, — хмурился Кузьмин. — Абсолютная и законченная похабень!

Практически весь пляж нашего отеля занимали шатры песочного цвета, а суетящиеся вокруг официанты таскали столы, стулья и посуду из ресторана.

— Не надо было турнир устраивать, — буркнул Прохор, — сейчас бы спокойно купались и на солнышке нежились. Вон, гляньте, ящики с шампанским, вином и коньяком тащат — как бы мероприятие при таких вводных до ночи не затянулось…

— И в баре четверо вместо двух официантов, — добавил Коля. — Чую, официоза нам не миновать. Лешка, надо брать минералку и устраиваться от греха в той стороне пляжа, где Михеевы с Петровыми обычно располагаются.

— Отличная идея, Коляшка…

До появления на пляже остальной нашей молодежи мы с братьями успели размяться «Гимнастикой Гермеса» под чутким надзором Прохора, два раза искупаться и успокоить подошедших Петровых, разволновавшихся из-за участия старшего сына «в драке».

— Дядька Вова, — вздыхал я, — не мы с Колей и Сашей выступили там зачинщиками, но работа с контингентом из благородных проведена, с Шуркой все будет в порядке.

— Прохор? — старший Петров с сомнением смотрел на воспитателя.

— Саныч, ну ты чего… — морщился тот. — Шурка же с Лешкой богатый опыт тренировок имеет, а это дорогого стоит… Да и я твоего сына многому научил, чего ему на военной кафедре Суриковки никогда не покажут…

Супругу Владимир Александрович успокоил просто — указал на шатры и объяснил, что скоро в них появятся те самые царственные особы со всего света, которых она так жаждала видеть, так что нечего мокроту разводить — надо готовиться к появлению высоких гостей. Петрова тут же побежала к Михеевой, и они уже вдвоем стали приводить себя в идеальный порядок. Сам Шурка, судя по моим впечатлениям, здорово себя накрутил, о чем свидетельствовали суженные глаза художника, сжимавшиеся и разжимавшиеся кулаки, чуть сгорбленная фигура и резковатые движения. На это же обратил внимание и Прохор, который обхватил молодого человека за плечи, отвел в сторону и начал что-то втолковывать.

— К турниру готовы? — вместо приветствия спросили у нас с братьями улыбающиеся Гогенцоллерны с Виндзором, заявившиеся на пляж первыми.

Одеты они были, как и мы, в свободные рубашки с коротким рукавом, светлые брюки и мокасины на босу ногу.

— А вы? — в том же тоне ответили мы.

— Вот и поговорили! А чего вы здесь сидите, пойдемте уже возле бара расположимся, скоро остальная молодежь подтянется…

И действительно, остальная молодежь заявилась в течение пятнадцати минут, причем молодые люди были одеты так же, как и мы, а вот явно предупрежденные о присутствии высоких гостей девушки принарядились — легкие длинные платья, шляпки, сумочки, солнцезащитные очки, босоножки на каблуках.

Темп… Анализ состояния Шереметьевой… Удовлетворительно! Что не могло не радовать…

— Ну что, Романовы, всех победите? — сходу спросила Демидова, когда девушки подошли к нам.

— А то! — Гордо выпрямился Николай. — Готовьтесь подкидывать в воздух свои шляпки в нашу честь!

— Всенепременно, — это была уже Инга Юсупова. — Гляньте, что у нас еще есть…