Камень. Книга одиннадцатая

– Отлично! Водитель уже разворачивается. – родитель повернулся к моему воспитателю и указал на микроавтобусы в конце кортежа: – Прохор, отправляй остальную молодёжь по домам – рано им ещё в разборках такого уровня участвовать. И ещё, дружище, пусть пара дворцовых берут Ванин «гелик», мчат к больнице, где у нас Филиппок раны зализывает, и следят, чтобы эта гнида испанская не вздумала в аэропорт свалить.

– Сделаю, Саша…

***

Царственный дед, в отличие от отца, свою ярость скрывать не стал и, покинув свой «Майбах», тут же принялся на эмоциях забавляться со стихиями – по пустынному склону в сторону моря пронёсся гудящий воздушно-огненный смерч, а само море около берега вспучилось белоснежной от пены стеной высотой метров двадцать, красиво опавшей обратно, сверкая в лучах восходящего солнца всеми цветами радуги.

Сбросив накопившееся напряжение, дед повернулся к нам, окинул всех мутным взглядом и заорал:

– Мне нужны головы тех, кто это сделал! Мне нужны головы тех, кто за этим стоит! Ещё я хочу головы тех представителей испанских спецслужб, в обязанности которых входит в том числе обеспечение безопасности дипломатических представительств иностранных государств! И, самое главное, я хочу крови Савойских, не способных выполнить взятые на себя обязательства!

– Полностью поддерживаю! – кивнул дед Владимир. – Мы оставили в живых испанского короля, хотя имели прекрасную возможность его убить! Мы не объявили войну Испании, после того как они устроили подлую провокацию на Ибице! И что мы поимели в итоге? Оху@вшие идальго продолжают вытирать о нас ноги! Наш ответ должен быть даже не жёстким, а жестоким! Чтобы ни у испанцев, ни у кого-то другого даже мысли не возникало косо посмотреть в сторону Российской империи! – он поморщился. – Пять погибших! Три дежурных дипломата, одна из них женщина, и два бойца охраны! И нам ещё повезло, что нападение произошло ранним утром! Значит, мы должны уничтожить двадцать, тридцать, пятьдесят человек, большая часть из которых якобы отвечала за безопасность диппредставительств! Работать лучше будут! Коля, – дед Владимир уставился на императора, – к чёрту все эти соразмерные ответы на подобные провокации! К чёрту дипломатические расшаркивания с этими нотами протеста! Эти европейские твари ничего, кроме языка силы, не понимают! Вот завалим пару-тройку десятков упырей, откровенно занимающихся антироссийской подрывной деятельностью, и начнёт доходить до спонсоров этих тварей, что прежняя лафа закончилась. Вон, на внука глянь, – дед Владимир указал рукой на меня, – парню семнадцать лет, а с ним короли с императорами и их наследники со всем уважением разговоры разговаривают! И, что характерно, прислушиваются к его мнению. Потому что боятся и уважают его за решительный характер, отсутствие всех и всяких внутренних ограничений и способность идти до конца! Так давай, Коля, свою внешнюю политику строить в этом же ключе… – он вздохнул. – И пора бы уже в нашем МИДе шороху навести, а то ведь постоянно за них краснеть приходится…

Тут шаг вперёд сделал князь Пожарский:

– Государь, Вова дело говорит, а моё мнение о нашем дипломатическом корпусе, представители которого только и умеют языком трепать и ноты слать, ты давно знаешь. Что же касается ситуации с нападением на наше посольство в Мадриде, было бы неплохо больницу, в которой Филиппок валяется, под охрану наших дворцовых взять, чтобы, значит, Савойские на лыжи не встали, а Изабеллу вообще в браслеты и на яхту – под присмотр Варушкина. Будет у нас в качестве заложницы находиться.

Дед Владимир поддержал князя:

– Отличная идея!

Тут влезла раздражённая императрица:

– Какая яхта, Мишаня? Ты ещё этой сикилявке обеспечь прогулки на свежем воздухе и трёхразовое питание с переменой блюд! А ты, Вова? Кто только что нам тут вещал за жёсткость и жестокость в переговорном процессе? Вот и будем разговаривать с Савойскими с позиции силы, а в качестве подтверждения серьёзности наших намерений… Прохор! – она повернулась к моему воспитателю. – Нож! Быстро! – Получив искомое, бабка повернулась к цесаревичу: – Саша, эта тварина испанская в браслетах?

– Да, мама, – кивнул тот. – Что ты задумала?

Императрица вопрос сына проигнорировала и повернулась ко мне:

– Алексей, выводи Изабеллку из летаргического сна! Сейчас я эту спящую красавицу за Ибицу и наших дипломатов так художественно порежу, сам Ван Гог позавидует!

Окружающие замерли, смотря круглыми глазами, как кровожадная старушка аккуратно проверяет наманикюренным ноготком остроту лезвия прохоровского десантного ножа. Судя по моим ощущениям, злобная бабуля действительно собиралась осуществить озвученное, а опасалась она только одного – чтобы супруг не поручил это, без всяких сомнений, богоугодное дело кому-нибудь другому. Да, в роду Дашковых яйца достались именно Марии Фёдоровне, а не Фролу Фёдоровичу…

Бабка же, удовлетворённая качеством инструмента, вперила в меня раздражённый взгляд: