Камень. Книга восьмая (СИ)

— Лапы и хвост — вот и все твои документы, Лешка! — улыбнулся он. — Ты у нас персона царских кровей, твоя физия, личный самолет и наличие многочисленной охраны гарантирует допуск в любую страну, главное, правящий род этой страны в известность поставить о твоем визите. Это же касается и твоих сестер с братьями, а вот остальные, — он глянул в сторону молодежи, находившейся в приподнятом настроении, — летят хоть и с паспортами, но никто у них ничего в порту прилета проверять не будет — они же с тобой. А необходимые сведенья полиция и спецслужбы спокойно соберут в гостиницах, куда эта молодежь благополучно заселится.

— А у тебя, валькирий и дворцовых какие документы?

— Дипломатические. Вернее, специальные дипломатические, с правом на ношение оружия. Если честно, Лешка, — Прохор улыбался, — первый раз мне справили ксиву с моими настоящими данными, я даже волнуюсь как-то.

— Как в первый раз?

— Так раньше постоянно левые данные указывали, которые, понятно, при проверке должны были подтвердиться.

— А как же паспорт с военником, с которыми ты последние семнадцать лет со мной жил? Ты же там собой числился?

— С отметкой о принадлежности к роду Пожарских, а настоящие паспорт с военником хранились у твоего отца в сейфе. Теперь начинаешь ценить свой статус особо охраняемой персоны?

— Ага, хоть с аусвайсами путаницы нет, правда, старый паспорт на фамилию Пожарский у меня до сих пор валяется в качестве сувенира, в остальном же… Удовольствие такое себе.

— Выше нос, Лешка! Отдых от праведных дел уже начинается! О, а вот и твои сестры пожаловали…

У Марии с Варварой вид был такой счастливый, что я даже как-то устыдился того, что целые сутки «мариновал» их с этой поездкой. После обмена приветствиями старшая сестра протянула мне конверт:

— Леша, отец тебе просил передать. Там банковская карточка с неограниченным лимитом для нас всех и документы Ивана Олеговича Кузьмина. — Я тут же передал конверт Прохору, а Мария продолжила: — Леша, на словах отец просил передать, чтобы ты контролировал наши с Варей расходы, но не забывал, что мы с ней все-таки девочки… — они смущенно похлопали ресницами. — Это же касается расходов Коли с Сашей, за ними отец просил приглядывать и нас.

— Ясно, — улыбнулся я. — Бабушка с дедушкой вас карманными деньгами снабдили? — Сестры засмущались и опустили глаза. — Не переживайте, претендовать не собираюсь. Главное, чтобы на обратном пути у самолета перегруза не было, а то вас таких вон сколько, — и мотнул головой в сторону ожидавшей нас молодежи.

— А мы покупки дипломатической почтой домой отправим! — быстро нашлась Варвара. — Я знаю, так можно.

— Варенька, — продолжал улыбаться я, — зачем нам дипломатических работников напрягать? Не забывай, у меня есть парочка личных самолетов, если потребуется, вывозить будем целыми бутиками.

— Правда? — округлила она глаза.

— Варька, — хмыкнула Мария, — старший брат так шутить изволит. Хотя… — она задумалась, а потом сделала хитрое лицо, — идея не так уж и плоха, Лешенька, за язык тебя никто не тянул. Надо будет обязательно о твоих самолетах Демидовой рассказать, вот эта уральская принцесска от зависти лопнет!

— Алексей Александрович, — стоящий рядом Прохор еле сдерживал смех, — вас действительно никто за язык не тянул. Мария Александровна, Варвара Александровна, прошу проследовать к трапу, ваш багаж уже на борту.

— Благодарим, Прохор Петрович, — важно кивнули сестры. — Алексей Александрович, не отставайте…

Через полчаса мы взлетели под дружный визг девушек, а еще минут через двадцать стюардессы уже разносили бокалы для шампанского, бутылок с которым в ручной клади малого света оказалось великое множество.

— Царевич, а я тебя предупреждал… — ухмыляющийся Кузьмин указывал мне на обнимающихся с курсантами в центре салона Николая и Александра, которые бокалы проигнорировали и под одобряющие крики окружающих хлестали «газировку» прямо из горла. — Вздрогнет Монако от визита молодых представителей русской аристократии, и Лазурный берег вздрогнет.

— А Лазурный берег пусть вздрогнет, — равнодушно буркнул Прохор, взиравший на происходящее в салоне с олимпийским спокойствием. — Лягушатникам вредно забывать, как наши предки в ихнем Париже повеселились во время войны двенадцатого года, да и остальная Европа должна много чего помнить.

— Это официальная позиция, Петрович, или… — прищурился Ванюша.

— Подобный вариант озвучивался, — так же равнодушно бросил мой воспитатель. — Главное, чтоб без перегибов…

— А привычные диверсионные мероприятия и организация провокаций предусматривались? — подобрался Колдун и уже хищным взглядом окинул салон.

— Охолони, Ванюша, — цыкнул Прохор, — ты не на войне, а на отдыхе… По месту будем определяться.

А у меня по телу пробежал привычный зуд, и только усилием воли я заставил себя расслабиться и пока не переходить в режим «Война»…

Глава 6