Камень преткновения

Пошел снег. Падавшие с неба хлопья медленно укрывали землю белым покрывалом, вызывая чувство, близкое к благоговению, но Бесс не замечала окружающей красоты. И встрепенулась, лишь когда в подъездной аллее, сверкнув фарами, появился хорошо знакомый ей старый пикап. Кэд. Сама не зная почему, Бесс чувствовала, что он вернется.

— Кто там, Бесс? — услышав шум мотора, спросила Гэсси, обернувшись к дочери с лестничной площадки.

— Это Кэд, — ответила Бесс, уверенная в том, что мать снова взорвется.

— Опять он? — устало переспросила Гэсси. — Наверняка явился за своими деньгами.

— Вы же прекрасно знаете, что это не так, — спокойно возразила Бесс, — просто он пришел навестить нас. Неужели вы не питаете к нему никакой благодарности за все, что он сделал для нас? Ни вы, ни я не смогли бы организовать похороны.

— Да, я благодарна ему, — призналась Гэсси, утирая слезы. — Но так трудно быть благодарной Кэду… Хотя с тех пор прошло много лет, я не забыла, сколько неприятностей он причинил нам. Ведь мы с Элайз когда-то были подругами, ты же знаешь. А потом разошлись, и все из-за Кэда. Но все это дела прошлые, что о них вспоминать? Пойду к себе, дорогая. Не хочется с ним встречаться. По крайней мере сейчас.

Бесс с жалостью смотрела на мать. Какой усталый и измученный у нее вид! Отныне жизнь ее станет невыносимой. Самоубийство Фрэнка Сэмсона потрясло не только его семью, но и все техасское общество. Он никогда не был замешан ни в одной скандальной истории и стал жертвой мошенничества. И к нему, и к его семье Кэд питал самые добрые чувства. Бесс слегка отодвинула тюлевую занавеску и влюбленными глазами смотрела на выходившего из машины человека, чувствуя себя счастливой оттого, что видит его. Она попыталась собрать рассыпавшиеся по плечам золотистые, как мед, волосы в конский хвост, но не смогла и пальцем пошевельнуть, завороженная видом Кэда. При нем она испытывала радостное возбуждение, восторг, он словно расцвечивал ее унылую, серую жизнь яркими красками. Воспитанная отцом в строгих правилах, Бесс в свои двадцать три года оставалась наивной и чистой. И Кэд, выросший в баптистской семье и тоже воспитанный в строгости, даже помыслить не мог о том, чтобы ее соблазнить. Он просто старался ее не замечать.

Но при этом она занимала в его мыслях достаточно много места. Кэд не был похож на своих младших братьев, Роберта и Грега, которых Бесс очень любила. Он никогда не флиртовал с ней, никуда не приглашал. Он просто не стал бы этого делать, потому что ему нравились девушки совсем другого типа, о чем однажды он ей сказал напрямик. Бесс не могла без стыда вспоминать о своем робком порыве тем летом, когда он обучал ее верховой езде, и о его реакции на этот порыв.

Бесс просто не представляла себе, как они с матерью, взбалмошной и расточительной, расплатятся с долгами. Ведь Кэд по вине Фрэнка потерял довольно крупную сумму денег. «О, папа, — думала Бесс с горькой улыбкой, — какую беду ты на нас навлек…» Она жалела этого измученного человека, оказавшегося неспособным вынести несчастье, которое он принес семье, и слишком любила, чтобы осудить за это. Тяжело было сознавать, что он не нашел другого выхода.

Кэд шел быстро и уверенно, несмотря на ураганный ветер. Ничто не могло помешать ему в его решении осуществить задуманное. Глядя, как он приближается к входной двери, Бесс не в силах была унять бившую ее дрожь. Полы его поношенного темного дождевика касались высокой травы, на широкие поля серой ковбойской шляпы падали, тая, снежинки. Шаг у него был широкий, размашистый, и, когда он вошел в полосу света, падавшего от веранды, Бесс уловила холодный блеск его темных глаз на сильно загоревшем мужественном лице.

У Кэда был выпуклый лоб, а прямой нос и губы — как у греческих статуй. Образ дополняли широкие скулы и черные глаза. Волосы, тоже черные, были густыми и прямыми, аккуратно подстриженными и гладко зачесанными. От него веяло мужской силой, чему способствовали высокий рост и крепкие длинные ноги. Даже в старой одежде и измятой широкополой шляпе он выглядел просто великолепно, и Бесс не в силах была оторвать от него восхищенный взгляд. Кэд не был богат, но Бесс это нисколько не трогало. Камнем преткновения была откровенная неприязнь к нему ее матери, а также безразличие самого Кэда к девушке. Она до сих пор не могла себе простить, что однажды не сдержала своих чувств, а Кэд наверняка принял ее страстный порыв за обычное кокетство. Само воспоминание об этом было невыносимо.

Мысли Бесс были прерваны появлением Кэда, который навис над ней, когда она подошла к дверям встретить его. Он, прищурившись, внимательно посмотрел на Бесс, одетую в бледно-зеленое шелковое платье. В ее больших карих глазах застыла печаль.

Это не могло оставить равнодушным Кэда.

— Впустите меня, Бесс, — тихо проговорил он.