Камень преткновения: Провокация по-итальянски

— Я?… Я… — Он задохнулся, спрятал свое лицо в ее волосах, — я считал минуты до твоего прилета! Девочка моя…

Он не мог больше говорить, но его объятия были красноречивее любых слов. Клаудия первая вспомнила о шофере.

— Филиппо, остановись! — Она попробовала высвободиться.

— Я куплю тебе новую шляпу, — вдруг осенило его, — не такую, как носят гимназистки!

Он оживленно переговорил с шофером на таком беглом итальянском, что Клаудия не разобрала ни слова. Но все стало понятно, когда лимузин остановился на улице с самыми шикарными в Риме магазинами.

Через пару часов они вернулись к машине, и шофер долго загружал бесчисленные картонки. Клаудия представить себе не могла, куда она могла надеть столь легкомысленные сооружения, каждое из которых стоило целое состояние, но возражать уже не было сил.

Однако, когда Филиппо велел остановиться у бутика, она, невзирая на его ледяной взгляд, так активно воспротивилась, что он вынужден был сдаться.

— Ужасно, что ты не позволяешь мне сделать маленький подарок!

— Уймись, Филиппо, мы едва знакомы.

— Но ты же приехала ко мне в Рим!

— Ты упрекаешь меня? Я и сама уже об этом думала. Никогда ничего подобного я не делала.

— И не будешь! Ни с кем другим.

— Это просьба или приказ?

— И то и другое.

Держа ее за руку, он пытался всмотреться в ее лицо, но она отвернулась к окну и глазела на мелькавшие мимо магазины. Внезапно лимузин остановился у ярко освещенного подъезда отеля. Филиппо помог ей выйти, на ходу как бы оправдываясь:

— В моем доме для тебя всегда есть место, дорогая, но я знаю, что тебе здесь будет спокойнее.

Только теперь Клаудия поняла, как она боялась предстоящей ночи и с глубокой благодарностью посмотрела на него. Заметив ее облегчение, Филиппо укоризненно покачал головой:

— Ты в любом моем жесте видишь попытку соблазнить тебя.

— Я рада, если это не так.

Вместо ответа он проводил ее в холл:

— Номер тебе заказан. Думаю, ты хочешь распаковать свои вещи. Но к семи прошу быть готовой, я пришлю за тобой машину. Мы идем танцевать.

— Не хочешь подняться со мной и оценить мой гардероб?

— С тобой — хочу, но без гардероба!

Как всегда, последнее слово должно оставаться за ним! Клаудия прошла к лифту.

Номер, который заказал для нее Филиппо, больше напоминал графские апартаменты с чередой жилых комнат, спальни, гостиной, ванной и просторной лоджии. На низком столике стояла корзина орхидей. Ей ни к чему было искать в ней записку, и так ясно, от кого эти цветы. И все это для нее?! Она стояла, застыв, на пороге, с единственной мыслью: «Девочка, будь осторожна!»

Ровно в семь Клаудия спустилась в вестибюль, чувствуя себя Золушкой перед первым балом. Она надеялась, что не слишком разоделась, выбрав короткое черное платье из крепа с глубоким вырезом на спине и на бретельках из страз самое дорогое в ее гардеробе. Креп мягко струился по ее стройной фигуре, а черный цвет придавал волосам серебристый отблеск.

В полной уверенности, что выглядит ослепительно, и тем не менее обращая внимание на реакцию постояльцев, Клаудия, слегка покачивая бедрами, пересекла вестибюль и направилась к лимузину, который уже виднелся у входа. Но, когда показался фамильный замок Розетти в Риме, ее уверенность в себе упала до нуля. Он выглядел много старше и мрачнее палаццо в Венеции.

Клаудия ступила на мраморные плиты холла и, стараясь быть незамеченной, проскользнула к персональному лифту до пентхауса. Наверху ее встретил лакей в белой ливрее и проводил до салона. Помещение выглядело сказочно. Обтянутые белой кожей диваны и кресла, толстый кремовый ковер на черном паркетном полу, черные столики, в которых отражались цветы, в изобилии украшавшие зал. Цветы и картины контрастировали яркими цветовыми пятнами с утонченной сдержанностью остальной обстановки. Это была настоящая роскошь! С недоверчивым изумлением рассматривала Клаудия картину Боннара над камином, по сторонам от нее Дафти и Дерена, и два полотна Вламинка на противоположной стене.

Но по-настоящему она оглядеться не успела — в салон вошел Филиппо. В своем черном смокинге он был неотразим! Он шагнул к ней и вдруг застыл с выражением восхищения на лице. Клаудия покружилась перед ним, как модель на просмотре. Его взгляд одобрительно скользнул по ее стройным ножкам, изящному изгибу открытой спины, задержался на округлости упругих грудей.

— Ты сегодня прекраснее, чем всегда! — выдохнул он, глядя ей прямо в глаза.

— Неужели тебе нечего покритиковать? — поддела она его.

— Пожалуй, есть кое-что, — словно задумавшись, ответил Филиппо. — Ты не выглядишь женщиной, познавшей любовь.

Клаудия не поняла его и неуверенно пожала плечами.

— Не то чтобы ты не была и раньше влюблена, — пояснил Филиппо, — а тебя еще не любили. — Он сделал паузу и добавил: — Когда женщина принадлежит мужчине, который ее любит, он нее исходит особый аромат.

— Разве?… — Клаудия попыталась скрыть свою растерянность.

— Скоро сама узнаешь.