Камень сердолик (СИ)

Девчонок постарше, которые довольно быстро научились зарабатывать на жизнь одним нехитрым способом, Ала не презирала – есть все хотят, да и жить тоже, но в неписаной уличной иерархии воровка всё же стояла выше проститутки, поэтому острая на язык Ала всегда находила, что ответить, если подобные дамы начинали дразнить её воровкой:

- Мы хоть и воруем, да собой не торгуем!

Обычно с противоположной стороны находилась не менее злоязычная особа юных лет, метко отвечавшая:

- А мы торгуем своим, а не краденым! Отвали, мелкая!

- Кто мелкая? Я? Да я мелкой была, когда у тебя целка росла, а сейчас там ведро со свистом пролетает – не найдёшь!

В общем, по исчерпании всех аргументов спор перерастал в драку, а, поскольку чаще всего в ней доставалось именно оппоненткам Алы, то вскоре дразнить её перестали, правда, наградив прозвищем Злюка. Ала не обижалась. Чего на правду обижаться?

Как ни странно, единственным её другом, кроме друзей по шайке, продолжал оставаться странный молодой жрец, когда-то спасший ей жизнь. Они иногда сталкивались на узких грязноватых улочках Старого Города, куда даже стражники не рисковали соваться поодиночке. Но братьев-жрецов местные не трогали – все знали, что они за своих мстят жестоко. Были прецеденты. К тому же жрецов не особо интересовали сложные взаимоотношения обитателей здешних улочек с законом. Они, в основном, лечили, помогали с едой и забирали осиротевших малышей, которым некуда было деваться, в приют при Храме. Поэтому, так уж сложилось, что обитатели трущоб, а это, в основном были Гортаны, полукровки там были редки, не питали к жрецам такого страха, как жители более благополучных кварталов. Уважали жрецов – да, лишний раз не связывались, но не боялись.

Вот и Ала, питавшая к спасшему её жрецу смутную благодарность, иногда разговаривала с ним. Странными были их разговоры – о семье, о Небесной Благодати, о Храмовом служении… Но все в Старом Городе знали, что жрецы – мастера часами болтать непонятное, и уж лучше слушать, кивать и соглашаться, чем вступать в спор. К тому же жрец всегда угощал Алу полосатыми красно-белыми леденцами и кусочками лепёшки, беспокоился о её здоровье и просил быть осторожнее. Ала и не знала, что этот молодой мужчина с доброй улыбкой известен только ей, что другие его знают, как сурового, жёсткого, но честного и неподкупного брата-расследователя.

Он, кажется, искренне заботился о ней, и это усилило благодарность девочки… нет, уже девушки-подростка… в разы. И когда однажды брат Иммаир пришёл к ней с просьбой, Ала поняла – настало время отплатить за когда-то спасённую жрецом жизнь.

Комментарий к Глава 42. Андала. Часть первая

Мои дорогие читатели! А давайте придумаем имя сыну Палого Листа)))

========== Глава 43. Андала. Часть вторая ==========

И когда однажды брат Иммаир пришёл к ней с просьбой, Ала поняла – настало время отплатить за когда-то спасённую жрецом жизнь.

Жрец рассказал ей невероятное. Расследователями был арестован по обвинению в ереси юноша-Фаэр, и этот Фаэр оказался… беременным. Как женщина.

Когда жрец произнёс такие слова в первый раз, то Ала просто покрутила пальцем у виска, а потом поинтересовалась, не спятил ли брат-расследователь от постоянных бдений на благо Храма и молитв во славу Небесной Благодати. Ведь мужчины не могут быть беременными. Это всем известно.

Брат Иммаир сузил глаза, заявил, что Ала глупая, необразованная девчонка и что Фаэры отличаются от Гортанов кое-какими особенностями, так что их мужчины вполне могут быть беременными. Правда, не все, и не случалось такого очень давно, с тех пор связи между мужчинами стали караться смертью через повешение или, при наличии смягчающих обстоятельств – каторгой, и ещё неизвестно, что хуже. Лично Ала, если бы у неё был выбор, предпочла бы виселицу, поскольку рассказов тех, кому удалось в своё время свинтить с каторги, наслушалась по самое донышко.

А на слова брата Иммаира о том, что она глупая и необразованная, Ала не обиделась. Во-первых, её образование и впрямь было довольно специфическим, хорошо хоть, в своё время приютившая её проститутка выучила малышку читать по складам и кое-как писать. В общем, на таком примерно уровне было образование и остальных членов шайки, кроме головастого Ловкача Эно, который бегло читал, писал без ошибок и даже, если такая возможность выдавалась, тырил книги у зазевавшихся книготорговцев и после каждого удачного похищения просто впадал в читательский запой. Но даже Эно, мастак рассказывать всякие диковинные вещи, никогда не говорил о том, что мужчины могут быть беременными.