Камень сердолик (СИ)

- Ты об виселицу, что ли, так башкой шарахнулся? – заржал Нур-Тур. – Сам же говорил – боишься, что тебя узнают. А Нулле - мастерица внешность изменять. Есть у неё пара штучек…

Эту самую пару штучек Климу пришлось вскоре испытать на себе. Нулле, явно соскучившаяся по любимому делу, принялась за парня со всем энтузиазмом, взяв себе в помощь Зию, пока Ири вместе с лилипутами возилась с Рушаном.

Для начала Клима заставили раздеться и в четыре руки натёрли настоем какой-то травы, отчего кожа парня приобрела красивый кофейный оттенок.

- И что, мне каждое утро так натираться? – поинтересовался он.

- Размечтался! – отрезала Нулле. – Стойкая вещь, можешь хоть под дождём бегать, хоть с мыльным корнем тереть. Раньше, чем через полкаштины не смоется. И коже не вредит, проверено.

Климу осталось только согласиться, но на этом его мучительницы не остановились. Волосы Клима были безжалостно выкрашены не менее стойкой краской в рыжий… точнее в ржаво-коричневый цвет, над глазами и на носу Нулле нанесла несколько точек – типа родимых пятен, а на подбородке изобразила что-то вроде рубца. А потом высохшие волосы Клима Нулле и Зия быстренько заплели в мелкие косички, похожие на дреды. На робкие возражения Клима, что, вообще-то большая часть местного населения выглядит как-то по-другому, лилипутка решительно ответила:

- Среди нас всякие встречаются. Поверь, никто особо не удивится. Главное, чтобы не узнали в тебе изгнанника.

После такого демарша парню оставалось только молча терпеть. Наконец издевательство над его внешностью закончилось.

- Ну вот, слишком сильно менять не будем, - заметила Нулле, - пока хватит и этого. А для представлений можно горб фальшивый привязывать. Глянь-ка.

У неё нашлось небольшое, с ладонь, зеркальце из какого-то полированного металла.

Клим глянул и хмыкнул. Сам себя он точно не узнавал. Другой цвет кожи, другой цвет волос, дурацкая причёска из мелких косичек – уже меняли его почти до неузнаваемости, а несколько поставленных Нулле «родинок» и «шрам» изменили его лицо, сделав его каким-то асимметричным, грубоватым и непривлекательным.

- Сам себя не узнаю, - высказался он.

- Вот и хорошо, - заметил Нур-Тур, - теперь твои недруги тебя не узнают. Нулле, а одежду ты тоже приготовила?

- Обижаешь! – хмыкнула Нулле и залихватски свистнула, засунув в рот два пальца. Рушан, до этого мирно возившийся в своей корзинке, заслышав этот свист, разразился целой серией гневных воплей.

- Ой, извини, маленький, - подбежала лилипутка к корзинке, - не хотела тебя напугать!

- Бестолочь, - проворчал мгновенно оказавшийся рядом Унор, - такие маленькие громких звуков боятся.

И протянул малышу большой яркий шарик на палочке. Рушан цапнул шарик и радостно затряс. Раздался тихий рокочущий звук, это привело малыша в восторг, и он издал ещё один вопль – на этот раз радостный, а потом принялся с силой трясти самодельную погремушку.

- Воот… - расплылся в улыбке Унор. – Такое всем мелким нравится… Кстати… Ты это ведь хотела, Нулле?

И протянул девушке узел.

- Это-это, - заулыбалась лилипутка. – Мы с Зией и Ири вечером прикинули, как тебя лучше одеть, Клим, чтобы городские лишнего внимания не обращали…

Клим понял, что Зия вечером ушла именно из-за этого – чтобы сшить ему одежду. Блин, эти люди делали для него так много… а ему даже нечем было их отблагодарить.

Однако, когда Нулле ловко развернула узел, Клим сначала громко вздохнул, а потом душевно крякнул. При виде предложенного ему одеяния получили бы глубокий культурный шок не только Дольче на пару с Габбано, но и Слава Зайцев вкупе с Валентином Юдашкиным.

- Что? – рассмеялся Орро. – Не нравится? Это ты зря. В такой одежде на лицо никто и внимания не обратит. К тому же все наши похожим образом одеваются.

Клим с трудом отвёл взгляд от туники немыслимой пестроты, сшитой, такое впечатление, из лоскутков и обрезков, которые циркачи хранили многие годы и вот, наконец-то, пустили в дело, и таких же штанов и обратил внимание на остальных. Орро не приврал – у остальных одежда была в том же ключе.

- А для выступлений, - радостно прощебетала Нулле, - я тебе ещё ярче одежду сошью. Всё внимание к себе привлечёт!

Клим хмыкнул, ибо куда ярче – он не представлял. Но… дарёному коню в зубы не смотрят. К тому же продолжать оставаться в старой одежде – было верхом глупости.

- Видишь ли, - заметил Нур-Тур, - статуты Верховной Власти предписывают нам одеваться именно так. Чтобы издалека было видно. И ни один лавочник не продаст нам материи длиной больше полулоктя – а то нарвётся на штраф. Вот и покупаем мы, в основном, лоскуты и обрезки. Они и дешевле выходят.

- Но я ещё понимаю – для выступлений, внимание привлекать, - высказался Клим. – Но постоянно-то зачем?

- Чтобы мы не забывали о том, кто такие, - отозвался Нур-Тур, и его добродушное лицо стало неожиданно жёстким. – И чтобы другие не забывали о том, кто мы… и не проявляли ненужного милосердия. Так что… У тебя ещё есть шанс уйти, если ты вдруг осознал, что всё это не шутки. Мы действительно отбросы этого мира, Клим.